Чело-ВЕК

Родители очень любили в молодости играть на музыкальных инструментах, папа — на семиструнной гитаре, а мама — на мандолине. У отца был мягкий баритон, и он часто исполнял свои песни с любительскими коллективами на различных концертах в Туве.
Проработав некоторое время в начальной школе, в небольшой деревушке, они решили переехать в Хем-Белдири, старое название столицы республики Тува, ныне город Кызыл, с тем чтобы продолжить свое образование.
Вспоминаю, как отец занимался с нами по воскресным дням, учил нас, трех сестер, петь и танцевать, и мама, выглянув из кухни, с улыбкой спрашивала: «Не устали? Может, продолжите в следующие выходные? Ужин готов».
Что же я еще помню о тех временах?
Папа любил в домашней обстановке читать свои поэмы маме и мне, мы были всегда его первыми слушателями и критиками. Он любил вот так, иногда неожиданно, внести корректировку в течение повседневных дел всплеском влюбленности и восхищения. Я только теперь понимаю, как сильно он умел любить жизнь и насколько важно было для него иногда таким вот образом делать отступления от обычных ежедневных дел, срочных и неотложных репортажей с мест событий.
Это было в день солидарности женщин, 8 марта 1966 года. По окончании педагогического института отец был назначен политическим обозревателем ТАСС на только что открытом тувинском телевидении. В тот день отец вдохновенно читал нам одну из тех длинных сложных поэм, которые мне, тогда совсем еще маленькой девочке, было трудно понять. Я, пытаясь уловить смысл слов в поэме, через окно разглядывала, как светятся в ночи бусинки фонарей на мосту, и думала: «Вот когда я стану большая, как папа, я поеду по этому мосту далеко-далеко и тоже буду читать свои поэмы».
Через много лет этой мечте суждено было сбыться.
В 1987 году в тувинском литературном альманахе «Улуг-Хем» вышла написанная мною «Сказка о Чай-Суу». Это было настоящим триумфом для моего отца. Он показывал своим коллегам по журналистскому цеху маленькую заметку о дочери и сказку, напечатанную в журнале. Гордо заявлял, что свет еще увидит книги его дочери и что его старшая дочь еще сумеет удивить мир своими талантами. Потому что она первенец в семье, то есть ребенок, рожденный первым порывом любви, когда молодые сердца соединяются не в силу семейных уз, а скорее в едином порыве сокровенности первой ночи.
Мне нужно было получить образование, я поехала в Москву и на некоторое время совсем отдалилась от моих литературных поисков. Жизнь в столице завертела, закружила, я родила дочь и поступила в музыкальное училище. Окончив Музыкальное училище имени Ипполитова-Иванова,
я продолжила образование в Гнесинском институте в Москве. Мне было интересно тогда заниматься поиском редких этнографических материалов, изучать научные работы и книги об архаической культовой музыке в древнейших традициях народов Сибири, а также о различных видах традиционного горлового и обертонового пения у народов, проживающих в Центральной Азии. Именно поэтому «география» песен моего первого выступления на профессиональной сцене в 1986 году состояла из песен народов Сибири: нганасан, ительменов, коряков, нивхов, тофаларов, нанайцев, бурят, тувинцев и русских и представляла собой некий калейдоскоп давно забытых, древних мистерий, синкретического искусства исполнения песен.
Прошедшее в 1986 году с огромным успехом выступление на Всероссийском конкурсе исполнителей народной песни в Краснодаре имело большой резонанс. Я получила вторую премию и специальную премию имени Ирмы Яунзем. В 1987–1988 го­дах мне в группе с другими артистами посчастливилось представлять мое искусство в Испании, Канаде, Америке, Австралии, Филиппинах, Новой Зеландии. В это же время я начала интересоваться и часто играть с музыкантами, исполнявшими импровизационную музыку, в которой мне было очень интересно смешивать древние традиции с экспериментальной основой импровизации.
Выступая с такими новоджазовыми музыкантами, как Питер Ковальд, Вернер Люди, с группой «Киелор Этнартет», Недом Ротенбергом, Владимиром Тарасовым, Эваном Паркером, Владимиром Волковым, Ирен Швайцер, Джоел Леандр, группой «Три-О» и многими другими, я открыла для себя всю широту возможностей человеческого голоса. Открытия дали результат больший, чем я ожидала. Выступления на джазовых фестивалях в Мюнстере (Германия) и чуть позднее в Люцерне (Швейцария) позволили установить новые контакты, а самое главное, сформировали новое отношение и понимание музыки.
На одном из концертов в Австрии я встретила моего будущего мужа, Георга. Весной 1991 года в его родном городе Шайбсе в Австрии мы поженились. В тот день, 12 апреля 1991 года, цвели магнолии и, когда мы вышли из здания мэрии, все было покрыто слоем только что выпавшего пушистого снега, сверкавшего на ярком солнце как бриллианты, которые обрамляли хрупкую красоту распустившихся магнолий. Вся зелень, цветы, дома, улицы были покрыты снегом. Отча, высочайшая гора недалеко от Шайбса, сверкала на фоне ослепительного голубого неба, и мне казалось, что горы приветствовали нас беззвучным гимном радости любви.
Мы жили очень дружно. Георг очень трогательно относился к моей дочери, с 1991-го по 1994 год мы вместе организовывали джазовые мини-фестивали и концерты в Туве, приглашали музыкантов из Австрии, Швейцарии, Германии, устраивали встречи с местными музыкантами, а также проводили уроки импровизации для детей. В общем, жизнь была очень насыщенной и интересной во всех отношениях.
С рождением внука в 1999 году у меня опять появилось время и интерес что-то написать. Вот так родились стихи и литературные зарисовки, собранные в этом сборнике.
Я хотела бы посвятить этот первый сборник стихов памяти моего отца Намчылак Окан-Оола Кыргысовича, писавшего свои статьи и стихи под псевдонимом «Виталий Ейхем». Спасибо, пап! Вот я и доросла до твоей мечты издать книгу.

Саинхо Намчылак
18 августа 2005. Манский Плёс, Красноярск

P. S. Некоторые тексты на русском и тувин­ском языках уже были изданы за рубежом на фирмах грамзаписи. Необходимо отметить, что
я пишу не только на русском и тувинском, но и на английском языке, а также работаю в направлении экспериментальной поэзии и саунд-перформанса.