Упрощенная HTML-версия
21
Г Л А В А П Е Р В А Я
подноготную? (И уж чего-чего при этом не говорил!) Но вот что
случалось почти всегда после этих рыданий: назавтра он уже готов
был распять самого себя за неблагодарность; поспешно призывал
меня к себе или прибегал ко мне сам, единственно чтобы воз-
вестить мне, что Варвара Петровна «ангел чести и деликатности,
а он совершенно противоположное». Он не только ко мне прибегал,
но неоднократно описывал всё это ей самой в красноречивейших
письмах и признавался ей, за своею полною подписью, что не да-
лее как, например, вчера он рассказывал постороннему лицу, что
она держит его из тщеславия, завидует его учености и талантам;
ненавидит его и боится только выказать свою ненависть явно,
в страхе, чтоб он не ушел от нее и тем не повредил ее литературной
репутации; что вследствие этого он себя презирает и решился по-
гибнуть насильственною смертью, а от нее ждет последнего слова,
которое всё решит, и пр., и пр., всё в этом роде. Можно представить
после этого, до какой истерики доходили иногда нервные взрывы
этого невиннейшего из всех пятидесятилетних младенцев! Я сам
однажды читал одно из таковых его писем, после какой-то между
ними ссоры, из-за ничтожной причины, но ядовитой по выполне-
нию. Я ужаснулся и умолял не посылать письма.
— Нельзя… честнее… долг… я умру, если не признаюсь ей во всем,
во всем! — отвечал он чуть не в горячке и послал-таки письмо.
В том-то и была разница между ними, что Варвара Петровна
никогда бы не послала такого письма. Правда, он писать любил
без памяти, писал к ней, даже живя в одном с нею доме, а в ис-
терических случаях и по два письма в день. Я знаю наверное, что
она всегда внимательнейшим образом эти письма прочитыва-
ла, даже в случае и двух писем в день, и, прочитав, складывала
в особый ящичек, помеченные и рассортированные; кроме того,
слагала их в сердце своем. Затем, выдержав своего друга весь
день без ответа, встречалась с ним как ни в чем не бывало, будто
ровно ничего вчера особенного не случилось. Мало-помалу она
так его вымуштровала, что он уже и сам не смел напоминать
о вчерашнем, а только заглядывал ей некоторое время в глаза. Но
она ничего не забывала, а он забывал иногда слишком уж скоро