Упрощенная HTML-версия
11
бойких над смирными; старание поработить умы самым сильным средством —
общественным мнением, против которого слишком трудно спорить.
У нас есть поверья— остаток или памятник язычества; они держатся пото-
му только, что привычка обращается в природу, а отмена старого обычая все-
гда и везде встречала сопротивление. Сюда же можно причислить все поверья
русского баснословия, которое, по всей вероятности, в связи с отдаленными
временами язычества. Другие поверья придуманы случайно, для того чтобы
заставить малого и глупого окольным путем делать или не делать того, чего от
него прямым путем добиться было бы гораздо труднее. Застращав и поработив
умы, можно заставить их повиноваться, тогда как пространные рассуждения
и доказательства ни малого, ни глупого не убедят и во всяком случае допуска-
ют докучливые опровержения.
Поверья третьего разряда в сущности своей основаны на деле, на опытах
и замечаниях, поэтому их неправильно называют суевериями; они верны и
справедливы, составляют опытную мудрость народа, а потому знать их и со-
образовываться с ними полезно. Эти поверья, бесспорно, должны быть все
объяснимы из общих законов природы, но некоторые представляются до вре-
мени странными и темными.
За сим непосредственно следуют поверья, основанные также в сущности
своей на явлениях естественных, но обратившиеся в нелепость по бессмыс-
ленному их применению к частным случаям.
Пятого разряда поверья изображают дух времени, игру воображения,
иносказания — словом, это народная поэзия, которая, будучи принята за на-
личную монету, обращается в суеверие.
Кшестому разряду, наконец, должно причесть, может быть только до поры
до времени, небольшое число таких поверий, в коих мы не можем добиться
никакого смысла. Или он был утрачен по изменившимся житейским обыча-
ям, или вследствие искажений самого поверья, или же мы не довольно иссле-
довали дело, или, наконец, может быть, в нем смысла нет и не бывало. Но как
всякая вещь требует объяснения, то и должно заметить, что такие вздорные,
уродливые поверья произвели на свет, как замечено выше, или умничанье,
желание знать более других и указывать им, как и что делать, или пытливый,
любознательный ум простолюдина, доискивающийся причин непонятного
ему явления; эти же поверья нередко служат извинением, оправданием и уте-
шением в случаях, где более не к чему прибегнуть. С другой стороны, может
быть, некоторые бессмысленные поверья изобретены были также и с тою толь-
ко целью, чтобы, пользуясь легковерием других, жить на чужой счет. Этого
разряда поверья можно бы назвать мошенническими.
Само собою разумеется, что разряды эти на деле не всегда можно так по-
ложительно разграничить: есть переходы, а многие поверья, без сомнения,
можно причислить и к тому и к другому разряду; опять иные упомянуты
у нас, по связи своей с другим поверьем, в одном разряде, тогда как они,