Упрощенная HTML-версия
22
ВЛАДИМИР МАРАМЗИН
Напугали наглого человека: он «как шаркнет к двери, да и был таков, и негде
его стало и искать» («Очарованный странник»).
«Шерамур
— герой брюха
;
его девиз
— жрать
,
его идеал
— кормить других
»
.
Шерамур рассказывает, как он жил в России у барыни, в каморке возле кухни, где
постоянно «ходили три вороны и чьи-то птичьи кишки таскали»
.
Заработав денег
санитаром на войне в Герцеговине, отправился он в Швейцарию, к революционерам,
о которых много слышал как о защитниках бедных, чтобы поделить свои деньги, но не
поладил с ними: «Привез (деньги. —
В. М.
) к одному… и „высыпал“. Стали говорить
и поспорили: тот „
всё“
хотел взять на „дело“, ноШерамур не дал. Он настаивал, чтобыпре-
жде всего „сотворить какую-то вселенскуюжратву“, то есть „пожрать и других накормить“,
и ограничился на этом так твердо, что „
тот
“ цапнул с краю и ушел» («Шерамур»).
Бывший пристав в «Заячьем ремизе» с ужасом рассказывает про французскую
революцию, которой его раз и навсегда напугали: это «наипозорнейшее событие…
совершенное на основании бессмысленных и разушительных требований либертите
и егалите»,
когда французы «сделали такое егалите и братарните»
*
и
с ужасной
«мартальезой» «раскидали собственноручно свою собственную самоужаснеишую
крепость Бастиль»
.
Когда герой «Заячьего ремиза» говорит про мужиков: «...они тоже порою,
знаете, о чем-то молчат», то как тут не вспомнить Гоголя: «я же не могу знать,
о чем он
там не думает».
Одна из самых сильных сторон Лескова — смешные ситуации, сюжеты, собы-
тия. В этом с ним может сравниться только Зощенко. Но у Лескова эти ситуации
почти всегда связаны с трагедией, переживаемой людьми или обществом.
Я приведу только один пример, рассказ «Некрещеный поп».
Рассказ начинается с того, что в одном селе жил богатый и жестокий казак Дукач.
Служивший у него в счетоводах племянник Агап как-то купил себе на ярмарке шапку
и показал ее в отчете. Дукач избил Агапа и отобрал у него шапку. В другой раз Агап
схитрил: купил шапку, а расходы разнес по разным статьям, так что Дукач ничего не
заметил. Тем бы дело и кончилось: «Но тут бес и дернул Агапа показать дядьку, как
несправедлива на свете человеческая правда! Он попробовал, хорошо ли у него намо-
тано на шее длинное полотенце, которое должно было служить для его политических
соображений (Дукач всегда бил его по шее. —
В. М.
)…» и приступил к делу:
…Агап, щелкнув по бумажке, сказал: — Нема тут шапки?
— Ну, нема, — отвечал Дукач.
— А от же и есть шапка, — похвалился Агап и насадил набекрень свою новую
франтовскую шапку из решетиловских смушек.
Торжествуя, «он открыл, что именно, сколько копеек и в какой расходной
статье им присчитано, и говорил он все это весело, с открытою душою и с полною
надеждою на туго намотанное на шее полотенце»
.
Разумеется, он снова был бит
*
Свобода, равенство и братство — искаженный французский: liberte, egalite, fraternite.