Упрощенная HTML-версия
22
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
разряда гражданского (
сильно
каторжные, как наивно произно-
сили сами арестанты). Это были преступники, совершенно ли-
шенные всяких прав состояния, отрезанные ломти от общест-
ва, с проклейменным лицом для вечного свидетельства об их
отвержении. Они присылались в работу на сроки от восьми до
двенадцати лет и потом рассылались куда-нибудь по сибирским
волостям в поселенцы. Были преступники и военного разряда,
не лишенные прав состояния, как вообще в русских военных
арестантских ротах. Присылались они на короткие сроки; по
окончании же их поворачивались туда же, откуда пришли, в сол-
даты, в сибирские линейные батальоны. Многие из них почти
тотчас же возвращались обратно в острог за вторичные важные
преступления, но уже не на короткие сроки, а на двадцать лет.
Этот разряд назывался «всегдашним». Но «всегдашние» всё еще
не совершенно лишались всех прав состояния. Наконец, был
еще один особый разряд самых страшных преступников, преи-
мущественно военных, довольно многочисленный. Назывался
он «особым отделением». Со всей Руси присылались сюда пре-
ступники. Они сами считали себя вечными и срока работ своих
не знали. По закону им должно было удвоять и утроять рабочие
уроки. Содержались они при остроге впредь до открытия в Си-
бири самых тяжких каторжных работ. «Вам на срок, а нам вдоль
по каторге», — говорили они другим заключенным. Я слышал,
что разряд этот уничтожен. Кроме того, уничтожен при нашей
крепости и гражданский порядок, а заведена одна общая военно-
арестантская рота. Разумеется, с этим вместе переменилось и на-
чальство. Я описываю, стало быть, старину, дела давно минувшие
и прошедшие...
Давно уж это было; всё это снится мне теперь, как во сне. Пом-
ню, как я вошел в острог. Это было вечером, в декабре месяце.
Уже смеркалось; народ возвращался с работы; готовились к по-
верке. Усатый унтер-офицер отворил мне наконец двери в этот
странный дом, в котором я должен был пробыть столько лет,