Упрощенная HTML-версия
Д Е Н Ь В Т О Р О Й
25
готическую часовню, к которой прилепилась маленькая хижина, напоми-
нающая жилище отшельника. Все это находилось на значительном рас-
стоянии от дороги, но, так как меня начал мучить голод, я, не колеблясь,
свернул туда в надежде найти пищу.
Подъехав, я привязал коня к дереву, постучал в дверь хижины, и оттуда
вышел монах весьма почтенной наружности. Он обнял меня с отеческой
лаской и промолвил:
—?Входи скорей, сын мой, не оставайся ночью под открытым небом,
остерегись искушений, ибо Господь отвел от нас десницу свою.
Я поблагодарил отшельника за его доброту и напомнил ему о голоде,
который меня мучил.
— Подумай пока о спасении души, сын мой, — ответил он, — ступай
в часовню, преклони колени и помолись перед распятием. А я позабочусь
о потребностях твоего тела. Но тебе придется довольствоваться скромной
трапезой, какую можно найти в бедной хижине отшельника.
Я пошел в часовню и на самом деле стал молиться, оттого что не только
сам никогда не был безбожником, но даже не понимал, как могут суще-
ствовать неверующие. Все это было привито мне моим воспитанием.
Через четверть часа отшельник пришел за мной и отвел меня в хижи-
ну, где я нашел довольно порядочный ужин. Его составляли превосходные
маслины, артишоки, маринованные в уксусе, соус из испанского лука и
сухари вместо хлеба; нашлась и бутылка вина, которое отшельник не пил,
а употреблял только для святого причастия. Узнав об этом, я тоже до вина
не дотронулся.
Во время моей приятной трапезы в хижину вошла такая страшная
фигура, какой я до сих пор в жизни не видел. Это был человек, на вид
еще молодой, но худобы устрашающей. Волосы взъерошены, один глаз вы-
щерблен и еще кровоточил. Изо рта высовывался язык, покрытый пеной.
Незнакомец был в довольно приличном черном платье, но не имел ни ру-
башки, ни исподних.
Отвратительное виденье, не говоря ни слова, уселось, скорчившись,
в углу и неподвижно, как статуя, единственным глазом своим вперилось
в распятье, которое сжимало в руках. После ужина я спросил отшельника,
кто это.
— Сын мой, — ответил старец, — это одержимый, из которого я из-
гоняю бесов. Страшная история его ясно свидетельствует о той власти,
которую ангел тьмы забрал над этой несчастной местностью. Повесть
его жизни может содействовать твоему спасенью, поэтому я велю ему
начать. — И он обратился к одержимому с такими словами: — Пачеко!
Пачеко! Именем твоего искупителя приказываю тебе рассказать свою
историю.
Пачеко, страшно зарычав, начал.