Упрощенная HTML-версия
Ч А С Т Ь П Е Р В А Я
13
— Видишь ли, дитя мое, здесь все зависит от апломба. Че-
ловеку мало-мальски сообразительному легче стать министром,
чем столоначальником. Надо уметь производить впечатление,
а вовсе не просить. Но неужели же, черт возьми, тебе не подвер-
нулось ничего более подходящего?
— Я обил все пороги, но без толку, — возразил Дюруа. —
Впрочем, сейчас у меня есть кое-что на примете: мне предлага-
ют место берейтора в манеже Пелерена. Там я на худой конец
заработаю три тысячи франков.
— Не делай этой глупости, — прервал его Форестье, — даже
если тебе посулят десять тысяч франков. Ты сразу отрежешь
себе все пути. У себя в канцелярии ты по крайней мере не на
виду, тебя никто не знает, и, при известной настойчивости, со
временем ты выберешься оттуда и сделаешь карьеру. Но бе-
рейтор — это конец. Это все равно что поступить метрдотелем
в ресторан, где обедает «весь Париж». Раз ты давал уроки верхо-
вой езды светским людям или их сыновьям, то они уже не могут
смотреть на тебя как на ровню. — Он замолчал и, подумав не-
сколько секунд, спросил: — У тебя есть диплом бакалавра?
— Нет, я дважды срезался.
— Это не беда при том условии, если ты все-таки окончил
среднее учебное заведение. Когда при тебе говорят о Цицероне или
о Тиберии, ты примерно представляешь себе, о ком идет речь?
— Да, примерно.
— Ну и довольно, больше о них никто ничего не знает, кро-
ме десятка-другого остолопов, которые, кстати сказать, умнее от
этого не станут. Сойти за человека сведущего совсем нетрудно,
поверь. Все дело в том, чтобы тебя не уличили в явном невеже-
стве. Надо лавировать, избегать затруднительных положений,
обходить препятствия и при помощи энциклопедического сло-
варя сажать в калошу других. Все люди — круглые невежды и
глупы, как бревна.
Форестье рассуждал с беззлобной иронией человека, знаю-
щего жизнь, и улыбался, глядя на встречных. Но вдруг закаш-
лялся, остановился и, когда приступ прошел, упавшим голосом
проговорил: