Упрощенная HTML-версия
8
ПРЕДИСЛОВИЕ?АВТОРА
Но, как известно, прихотливый ум писателя иной раз волнует
то, чего не замечают широкие круги читателей. Восхищаясь, как,
без сомнения, будут восхищаться и другие, уже отмеченными здесь
достоинствами мемуаров, мы были, однако, больше всего пораже-
ны одним обстоятельством, на которое никто до нас, наверное, не
обратил ни малейшего внимания.
Д’Артаньян рассказывает, что, когда он впервые явился к капи-
тану королевских мушкетеров г-ну де Тревилю, он встретил в его
приемной трех молодых людей, служивших в том прославленном
полку, куда сам он добивался чести быть зачисленным, и что их зва-
ли Атос, Портос и Арамис.
Признаемся, чуждые нашему слуху имена поразили нас, и нам
сразу пришло на ум, что это всего лишь псевдонимы, под которы-
ми д’Артаньян скрыл имена, быть может знаменитые, если только
носители этих прозвищ не выбрали их сами в тот день, когда из
прихоти, с досады или же по бедности они надели простой мушке-
терский плащ.
С тех пор мы не знали покоя, стараясь отыскать в сочинениях
того времени хоть какой-нибудь след этих необыкновенных имен,
возбудивших в нас живейшее любопытство.
Один только перечень книг, прочитанных нами с этой целью,
составил бы целую главу, что, пожалуй, было бы очень поучительно,
но вряд ли занимательно для наших читателей. Поэтому мы только
скажем им, что в ту минуту, когда, упав духом от столь длительных
и бесплодных усилий, мы уже решили бросить наши изыскания,
мы нашли наконец, руководствуясь советами нашего знаменито-
го и ученого друга Полена Париса, рукопись in-folio, помеченную
№ 4772 или 4773, не помним точно, и озаглавленную:
«Воспоминания графа де Ла Фер о некоторых событиях, про-
исшедших во Франции к концу царствования короля Людовика XIII
и в начале царствования короля Людовика XIV».
Можно представить себе, как велика была наша радость, когда,
перелистывая эту рукопись, нашу последнюю надежду, мы обнару-
жили на двадцатой странице имя Атоса, на двадцать седьмой — имя
Портоса, а на тридцать первой — имя Арамиса.
Находка совершенно неизвестной рукописи в такую эпоху, ко-
гда историческая наука достигла столь высокой степени развития,