Упрощенная HTML-версия
Дафнис и Хлоя
32
звуку подчиняясь, успокаиваться и, как хлопнут в ладо-
ши, — вместе собираться. Но тогда страх заставил их за-
быть обо всем, и, с большим трудом разыскав их, как зай-
цев, по следам, загнали их Дафнис и Хлоя в загоны. Только
этою ночью и спали они крепким сном, и усталость была
им лекарством от любовной тоски. Но когда вновь день
наступил, они опять стали все так же страдать: радова-
лись — встретившись, расставшись — печалились; жела-
ли чего-то, но не знали, чего желают. Одно лишь знали
они, что его погубил поцелуй, а ее — купанье в ручье.
23.
Разжигала их и самая года пора. Был конец весны и
лета начало, и было все в расцвете. Деревья в плодах,
равнины в хлебах, нежное всюду цикад стрекотанье, пло-
дов сладкое благоуханье, овечьих стад веселое блеянье.
Можно было подумать, что самые реки сладостно пели,
медленно воды катя, а ветры как будто на флейте игра-
ли, ветвями сосен шелестя; и яблоки, будто в томленье
любви, падали с веток на землю; и солнце — любя красо-
ту — всех заставляло снимать одежды. И, распаленный
всем этим, Дафнис в реки бросался; он то окунался, то за
рыбами гонялся, игравшими возле него; и часто глотал
он холодную воду, затушить как будто желая пылавший
внутри пожар. Хлоя ж, выдоив овец и почти всех коз, не-
мало времени тратила, чтоб заквасить молоко; очень уж
ей мешали мухи противные и жалили, когда их отгоня-
ли. Затем, вымыв лицо, она надевала венок из веток сос-
новых, и, накинув на бедра шкуру ламы, чашу вином
с молоком наполняла, и этот напиток с Дафнисом вместе
пила.