Упрощенная HTML-версия
6
он собственными руками водрузит себе на голову корону, этими же руками
завоеванную.
Еще больший труд нам предстоит совершить, следуя за Великой арми-
ей по всем столицам Европы. В начале этой легендарной жизни мы обна-
ружим часы отдохновений и размышлений, а потом — непрерывную чере-
ду сокрушительных побед, продолжительную передышку консульства, за
время которой Бонапарт успевает в последовавшем за бурей хаосе создать
порядок: в стране наступает период спокойствия и процветания.
Сколько великих свершений! Наша цель — рассказать вам о них про-
сто, без высокопарных слов. Великолепная галерея образов, которая, наде-
юсь, еще до знакомства с текстом, увлекла ваше внимание и пробудила лю-
бознательность, поведает обо всем лучше, чем самый подробный рассказ.
И вы удивитесь тому, насколько легко все поймете без излишних коммен-
тариев. Эта необыкновенная история настолько хорошо известна, столько
раз описана, что, приступая к ее изучению, мы испытываем такое чувство,
будто уже давно знаем ее.
* *
*
Пожалуй, только сцены детства Наполеона могут оказаться чем-то но-
вым и неизвестным. Обыкновенно мы встречаем его там, где застала его
история, — уже в действии, с первым блеском шпаги. Но признайтесь, вам
было бы очень приятно встретиться с ним, когда он был вашим ровесни-
ком, обыкновенным подростком, таким, как все, — и все же немного дру-
гим, пылким и неулыбчивым, задиристым, с бунтующим самолюбием и
отчаянной потребностью в уединении, где его впечатлительная натура,
а вернее, гордыня пытается залечить свои раны.
*
*
*
Его разум — разум маленького, почти невежественного, бедного гор-
ца — пробуждается, когда он слышит сказания своего родного края. Они
удивительны и печальны. Корсика — его Корсика — изнуряет себя в бес-
плодном героизме, пытаясь сохранить независимость. Однако собствен-
ная слабость обрекает ее лишь на то, чтобы переходить из-под ненавист-
ного ярма под унизительное покровительство. Именно рассказы родных,
приятелей-пастухов и друзей-матросов о битвах за свободу своего народа