Упрощенная HTML-версия
8
книга принадлежит купившему ее: не он написал книгу —
и все же она его. Не общество выработало оценку — и все же это
общественная оценка. Глупец, например, думает, что Шекспир
великий поэт, — но этот глупец никогда не читал Шекспира.
Однако ближний этого глупца — в Андах человеческого разума
он стоит на ступень выше, — чья голова (то есть более возвы-
шенная мысль) возносится слишком высоко над головой глупца,
чтобы ее можно было увидеть и понять, но чьи ноги (то есть я
имею в виду его каждодневные действия) находятся так близко,
что их трудно разглядеть, и это то, посредством чего обнару-
живается его превосходство, которое лишь они никогда не по-
чувствуют, — этот ближний утверждает, что Шекспир великий
поэт, — и глупец верит ему, и, следовательно, это его «мнение».
Подобным же образом собственное мнение его ближнего было
усвоено благодаря тому, кто выше
него
, и так, поднимаясь все
выше и выше, мы приходим к нескольким одаренным лично-
стям, стоящим на коленях вокруг вершины и созерцающим ли-
цом к лицу господствующий дух, пребывающий на самом пике.
Вы знаете, какое великое препятствие подстерегает американ-
ского писателя на его стезе. Его читают, если вообще читают,
отдавая предпочтение объединенному и общепризнанному ра-
зуму общества. Я говорю «общепризнанному», потому что в ли-
тературе, как в системе законов и как в структуре имперского
государства, общепризнанное имя — это имущество, которым
обладают, или трон, которым владеют. Кроме того, кто-то может
предположить, что книги, совершив путешествие, становятся
лучше и, переправившись через море в нашем чемодане, до-
стойны самых великих почестей. Наши собиратели древностей,
преодолевая расстояния, не жалеют никакого времени; наши
завзятые щеголи и фаты, заполонив книгу или журнал, блиста-
ют на пространстве от переплета до нижнего края титульного
листа, где таинственные знаки, которые завораживают Лондон,
Париж или Женеву, в точности соответствуют роли многочис-
ленных рекомендательных писем.
Только что я упомянул о грубой ошибке, совершаемой в об-
ласти критики. Думаю, мнение, что ни один поэт не сможет пра-
вильно оценить свои сочинения, это еще одна грубая ошибка.