Упрощенная HTML-версия
Г л а в а ч е т в е р т а я
19
— Вот что, хозяин, — сказал я совершенно спокойно, — сове-
тую вам поискать для своих шуток кого-нибудь другого, а я не та-
кой уж зеленый новичок.
— Возможно, возможно, — согласился хозяин, ухмыляясь и
выстругивая себе зубочистку, — да только быть тебе не зеленым,
а синим, если гарпунщик услышит, как ты поносишь его голову.
— Да я проломлю его чертову башку! — снова возмутился
я безответственной болтовней хозяина.
— Она и так проломлена, — сказал он.
— Проломлена, — пробормотал я. — Что? Проломлена?
— Ну да, потому-то ее никто и не покупает.
— Хозяин, — проговорил я, подойдя к нему вплотную, — мы
должны понять друг друга, и притом без промедления. Я прихожу
к вам и спрашиваю постель; вы отвечаете, что можете предложить
мне только половину, что другая половина принадлежит какому-то
гарпунщику. И об этом гарпунщике, которого я еще даже не ви-
дел, вы упорно рассказываете самые загадочные и возмутительные
истории, стараясь вызвать во мне неприязнь к человеку, с которым
вы же вынуждаете меня спать под одним одеялом. Поэтому я тре-
бую, чтобы вы немедленно рассказали мне, что это за человек и
могу ли я, не подвергаясь какой-либо опасности, провести с ним
ночь. И прежде всего будьте любезны взять назад всю эту болтов-
ню насчет продажи головы, ибо в противном случае я буду вынуж-
ден заключить, что этот гарпунщик — опасный сумасшедший,
а с сумасшедшим я спать не собираюсь, и вас, сударь, да, да, именно
вас, хозяин, за сознательную попытку принудить меня к этому я
имею полное право привлечь к судебной ответственности.
— Ну и ну, — сказал хозяин, опять ухмыльнувшись. — Доволь-
но длинная проповедь для такого бродяги. Однако спокойствие,
спокойствие, молодой человек. Этот гарпунщик, про которого я
тебе говорил, он, видишь ли, только что вернулся из южных мо-
рей и накупил там кучу новозеландских набальзамированных го-
лов (занятные штуки, между прочим) и распродал уже все, кроме
одной. Вот ее-то он и отправился продавать сегодня, — завтра-то
воскресенье, а это уж никуда не годится, торговать человеческими