27
Б ОН - Б ОН
личину набожности, разинул рот до ушей, обнаружив ряд острых,
страшных зубов, закинул назад голову и закатился долгим, громким,
бесстыдным, оглушительным хохотом. Черная собака, припав на зад-
ние лапы, весело принялась вторить, а пестрая кошка, выгнув дугою
спину, завизжала в отдаленнейшем углу комнаты.
Философ молчал: он был слишком светский человек, чтобы сме-
яться, подобно собаке, или визгом обнаруживать неприличный ис-
пуг, подобно кошке. Надо сознаться, он несколько удивился, заме-
тив, что цвет и смысл белой надписи «Rituel Catholique» на книжке
в кармане гостя мгновенно изменились, и на месте прежнего загла-
вия засияли ярко-красными буквами слова «Registre des Condam-
ne?s»*. Этим поразительным обстоятельством объясняется несколько
смущенный тон философа, когда он ответил на замечание гостя:
— Видите ли... правду сказать... мне кажется... мне сдается... что
вы прокл... то есть... я думаю... я подозреваю... у меня явилась смут-
ная... да, смутная мысль... о высокой чести...
— Ох!.. ух!.. да!.. ладно!.. — перебил его величество. — Довольно...
я понимаю, в чем дело... — Говоря это, он снял очки, тщательно вытер
стекла рукавом и спрятал в карман.
Если происшествие с книгой поразило Бон-Бона, то теперь его
изумление достигло крайних пределов. Он с живейшим любопыт-
ством взглянул в глаза своему гостю и убедился, что они вовсе не
черные, как он ожидал, и не серые, как можно бы было думать,
и не карие, и не голубые, и не желтые, и не красные, и не пурпуро-
вые, и не белые, и не зеленые, и вообще никакого из цветов, имею-
щихся на небеси горе, или на земле низу, или в водах под землею.
Короче сказать, Пьер Бон-Бон убедился, что у его величества вовсе
нет глаз и, по-видимому, никогда не было, так как на тех местах,
где они обыкновенно помещаются, оказалась совершенно гладкая
кожа.
Разумеется, метафизик не преминул осведомиться о причине
столь странного явления, и ответ его величества отличался прямо-
той, достоинством и убедительностью.
* «Реестр обреченных» (
фр.
). —
Примеч. ред.