Упрощенная HTML-версия
11
Предисловие переводчика
Так как нам, мальчуганам, строжайше воспрещалось прибегать к подобным
приемам, я остроумно решил, что более взрослый мальчуган, бесцеремонно
нас третировавший, сам не исполнял корректно своих прямых обязанно-
стей, а следовательно, не имеет не только никакого права, но решительно
никаких оснований поступать с нами по-начальнически, как он временами
делал это. Его я определенно не любил.
Что касается самой Адели Федоровны, она производила на всех прекрас-
ное впечатление: всегда озабоченная, всегда трудолюбивая, всегда ровная
в обращении, она равно ко всем относилась справедливо. Помню, что в нашу
среду вступил некто Назаров, мальчик упитанный и в достаточной степени
избалованный, сын кондитера, в ту пору весьма популярного в столице. Ка-
кие прелестные конфеты подносил он учительнице, в каких красивых сере-
бряных и золотых бумажках, с какими изящными картинками, наклеенны-
ми на них! Аделю Федоровну, видимо, смущали эти подношения, которыми
в конце концов пользовались мы же, мальчуганы, но Аделя Федоровна ни
на йоту не изменилась в своих отношениях к упитанному сыну модного
кондитера, предъявляя и к нему те же строгие, но справедливые требова-
ния, которые она предъявляла ко всем.
Вопросов о национальности, о вере, вообще о каких-либо различиях
между людьми у нас никогда не затрагивалось. Мы видели вокруг себя
трудящихся людей, трудились сами, испытывая на себе благотворное вли-
яние семьи, созданной рядами культурных поколений. Все эти национали-
зации, германизации, возникшие вдруг перед нами в последующее время
уже нашей разумной деятельности, были нам совершенно чужды и появи-
лись какими-то дикими жупелами, кем-то нарочито придуманными во имя
каких-то непонятных целей, вернее всего — в силу своекорыстия и дости-
жения своих грубо эгоистических целей.
От поры до времени посещал наш пансион окружной инспектор. Мы,
мальчуганы, видели, что наша учительница принимала его вежливо, но
была совершенно чужда при этом страха, какой-либо растерянности, под-
тасовки и фальши, но показывала свой товар лицом, т. е. таким, каким он
был в действительности. И мы были всегда нравственно удовлетворенными
и благодарными Аделе Федоровне за ее благородство — мерою для оцен-
ки людей мы уже привыкли считать личные качества, личные достоинства
их, но отнюдь не случайности их происхождения. Окружной инспектор (не
знаю, кто это был) производил на нас по своему обращению вполне прият-
ное впечатление. Это был бритый старец в платье служаки Николаевского
времени. Помню только до сих пор, что изо рта его шел невыносимо тяже-
лый запах, и я, отвечая ему что-то по грамматическому разбору, все ставил
себе вопрос, отчего бы это могло происходить, и почему таким неприятным