Упрощенная HTML-версия
23
Таис
храмы поддерживались идолами в виде колонн, и по попуститель-
ству Божьему женские головы с коровьими рогами устремляли на
Пафнутия пристальный взгляд, повергавший его в ужас. Так шел
он семнадцать дней, питаясь травами, а ночи проводил в разрушен-
ных дворцах, среди диких кошек и фараоновых крыс, к которым
иной раз присоединялись женщины с туловищами, переходивши-
ми в чешуйчатый рыбий хвост.
На восемнадцатый день Пафнутий заметил в отдалении от села
убогую хижину, сплетенную из пальмовых листьев и полузасыпан-
ную песком, занесенным ветром из пустыни; Пафнутий подошел
к хижине в надежде, что она служит приютом какому-нибудь бла-
гочестивому отшельнику. Двери в ней не было, и он увидел внутри
хижины кувшин, кучку луковиц и ложе из сухих листьев.
«Это — скромное жилье подвижника, — подумал он. — Затвор-
ники далеко не уходят от кельи. Хозяина этой хижины найти не-
долго. Я хочу дать ему поцелуй мира по примеру святого отшель-
ника Антония, который, придя к пустынножителю Павлу, трижды
облобызал его. Мы побеседуем о вещах непреходящих, и, быть
может, Господь пошлет к нам ворона с хлебом, и хозяин радушно
предложит мне преломить его вместе с ним».
Рассуждая так с самим собою, Пафнутий бродил вокруг хижи-
ны в надежде повстречать кого-нибудь. Пройдя шагов сто, он уви-
дел человека, который, поджав ноги, сидел на берегу Нила. Человек
этот был нагой, волосы его и борода были совершенно белые, а те-
ло — краснее кирпича. Пафнутий не сомневался, что это отшель-
ник. Он приветствовал его словами, которыми при встрече обычно
обмениваются монахи:
—Мир тебе, брат мой! Да будет дано тебе вкусить райское бла-
женство!
Человек не отвечал. Он сидел все так же неподвижно и, видимо,
не слыхал обращенных к нему слов. Пафнутий подумал, что мол-
чание это — следствие восторга, который нередко охватывает свя-
тых. Он стал возле незнакомца на колени, сложил руки и простоял