Упрощенная HTML-версия
23
Дьявол во плоти
Я попытался угадать ее литературные пристрастия и был счаст-
лив выяснить, что она читала и Верлена, и Бодлера; и был даже
очарован тем, как именно она любит того же Бодлера, хотя сам я
любил его несколько иначе. Я усмотрел в этом некий бунт. Родите-
лям все-таки удалось привить ей свои вкусы. Хоть и мягко, Марта
пеняла им за это. Ее жених рассказывал ей в своих письмах, чт
o
прочел сам, и некоторые книги советовал, а некоторые запрещал.
«Цветы зла» он ей запретил настрого.
Неприятно удивленный, что она обручена, я тут же возликовал,
что в итоге она ослушалась своего солдафона, тупого настолько,
чтобы бояться Бодлера. Я догадывался и был несказанно доволен,
что такой жених должен частенько шокировать Марту. Когда чув-
ство первой досады миновало, я даже поздравил себя с его огра-
ниченностью, тем более что, окажись он потоньше и распробуй
прелесть «Цветов зла», я бы всерьез опасался за их будущность.
Она виделась мне такой же, как в «Смерти влюбленных». Потом
я спрашивал себя, что бы тогда со мной самим сталось и при чем
тут я.
Жених, оказывается, запрещал ей также уроки академического
рисунка. Сам я их сроду не посещал, но тут же вызвался отвести ее
в студию, добавив, что постоянно там занимаюсь. Тотчас же испу-
гавшись, как бы моя ложь не выплыла наружу, я упросил ее ничего
не говорить моему отцу. Он, дескать, не знает, что ради этого я про-
пускаю уроки гимнастики. Сказать по правде, мне просто не хоте-
лось, чтобы она подумала, будто меня не пускают в Гранд-Шомьер
из-за голых женщин. Этот крошечный секрет, связавший нас обо-
их, наполнил меня блаженством, и я, робкий по природе, уже вооб-
разил, что приобрел над ней тираническую власть.
Возгордился я еще и оттого, что моя персона была явно пред-
почтена красотам окружавшей нас местности, о которых мы с ней
не перемолвились и полусловом. Временами родители окликали
ее: «Марта! Обернись направо, смотри, как красивы Шеневьер-
ские склоны!» Да еще ее малый братец изредка подходил спросить