Упрощенная HTML-версия
34
Итак, первое, о чем мы вас просим: разместить
в хронологическом порядке поэтические творения,
расположенные в новом издании согласно их внут-
ренним тематическим связям, а также поведать
нам о житейских и душевных состояниях, послу-
живших материалом для таковых, и далее в извест
ной последовательности рассказать о примерах,
на вас повлиявших, и о теоретических принципах,
которых вы придерживались. Пусть эти ваши
усилия будут посвящены только узкому кругу чи-
тателей — не исключено, что из них возникнет
нечто приятное и полезное и для более широкого.
Писателю, даже в глубокой старости, не следует
пренебрегать беседой со своими приверженца-
ми, хотя бы и на расстоянии. И если не каждому
дано в преклонные годы по-прежнему выступать
с неожиданными, мощно воздействующими тво-
рениями, то именно в эту пору, когда обширнее
становится опыт и отчетливее сознание, как же
интересно и живительно было бы вновь обратиться
к ранее созданному и по-новому его обработать,
так, чтобы оно вторично посодействовало форми-
рованию людей, в свое время сформировавшихся
вместе с художником и под его влиянием».
Этот столь дружелюбно высказанный призыв
пробудил во мне желание на него откликнуть-
ся. Если в юности мы непременно хотим идти
собственным путем и, чтобы с него не сбиться,
нетерпеливо отклоняем требования других, то
в позднейшие годы мы не можем не радоваться,
когда взволновавшее нас участие любящих дру-
зей дает нам толчок к новой деятельности. Посе-
му я без промедления взялся за предварительную
работу и расположил в хронологическом поряд-
ке свои как крупные, так и мелкие сочинения,
напечатанные в упомянутых двенадцати томах.
Далее я постарался воскресить в памяти время
и обстоятельства, при которых эти произведения
возникли. Но вскоре оказалось, что это не так-то
просто: для заполнения пробелов между произ-
ведениями, мною опубликованными, потребо-
вались подробнейшие указания и разъяснения.
Дело в том, что в этом собрании отсутствуют мои
первые опыты, а также многое из начатого, но
незаконченного, — более того, в иных случаях
стерлось внешнее обличье некоторых закончен-
ных произведений, ибо с течением времени они
были переработаны и отлиты в новую форму.
К тому же я не мог обойти молчанием и свои
занятия другими искусствами и науками — все
то, что было мною сделано в этих, казалось бы,
чуждых областях, как в одиночку, так и в сотруд-
ничестве с друзьями, в тиши, для самого себя или
для обнародования.
Всего этого я также хотел коснуться, стре-
мясь удовлетворить любознательность моих
благожелателей, но изыскания и размышления
уводили меня все дальше и дальше; по мере то-
го, как я — в соответствии с их глубоко проду-
манными требованиями — тщился по порядку
воссоздать все свои внутренние побуждения,
извне воспринятые влияния, равно как и прой-
денные мною — теоретически и практически —
ступени развития, меня внезапно вынесло из част-
ной жизни в широкий мир: в моей памяти возникло
множество значительных людей, так или иначе на
меня повлиявших, и уже тем более нельзя было
пройти мимо грандиозных сдвигов в мировой по-
литической жизни, мощно воздействовавших на
меня и едва ли не на всех моих современников.
Думается, что основная задача биографии в том и
состоит, чтобы изобразить человека в его соотно-
шении с временем, показать, в какой мере время
было ему враждебно и в какой благоприятствова-
ло, как под воздействием времени сложились его
воззрения на мир и на людей и каким образом,
будучи художником, поэтом, писателем, он су-
мел все это вновь воссоздать для внешнего мира.
Но для этого требуется нечто почти невозможное,
а именно: чтобы индивидуум знал себя и свой век,
себя — поскольку он при всех обстоятельствах
оставался все тем же, свой век—поскольку время
увлекает за собою каждого, хочет он того или нет,
определяя и образуя его, так что человек, родись
он на десять лет раньше или позже, будет совер-
шенно иным в том, что касается его собственного
развития и его воздействия на внешний мир.
Таким образом, из подобных поисков и на-
блюдений, воспоминаний и раздумий возникла
настоящая книга; только отдав себе отчет в ис-
тории ее возникновения, читатель сможет пра-
вильно судить о ней, ее понять и усвоить. А то,
что здесь можно было бы еще сказать — главным
образом о поэтической и вместе с тем историче-
ской обработке материала, —несомненно, найдет
себе место в ходе дальнейшего повествования.