Упрощенная HTML-версия
32
К А Р А В А Н
Капитан же велел читать душеспасительные изречения из Корана
и сам взялся за руль. Но тщетно! Откуда ни возьмись, налетела
буря, и не прошло даже часа, как корабль наш затрещал и застыл
на месте. Тотчас же на воду были спущены лодки, и едва успели
все до единого матроса спастись, как на наших глазах корабль за-
тонул, и я совершенно нищим очутился в открытом море. Но бед-
ствия этим не кончились. Буря бушевала все сильнее, и управлять
лодкой оказалось невозможным. Я крепко обнял своего старого
слугу, и мы поклялись держаться друг за друга до последней мину-
ты. Наконец забрезжил рассвет; с первым проблеском зари ветер
подхватил нашу лодку и опрокинул ее. Так я больше и не видал ни-
кого из экипажа корабля. От падения я лишился чувств; я пришел
в себя в объятиях моего верного старого слуги, который спасся на
опрокинутой лодке и втащил меня за собой. Буря утихла. Нашего
корабля не было и в помине, но мы увидели неподалеку другой ко-
рабль, к которому нас несло волнами. Когда мы подплыли ближе,
я узнал в нем тот самый корабль, который ночью промчался мимо
нас и привел в такой ужас капитана. При виде этого корабля ме-
ня охватил неизъяснимый трепет; предсказание капитана, столь
ужасно оправдавшееся, безлюдье на корабле, откуда при нашем
приближении, несмотря на все оклики, никто не отзывался, вну-
шали мне страх. Но то была единственная возможность спастись,
и мы возблагодарили пророка, который послал нам столь чудес-
ное избавление. С носа корабля свисал длинный канат. Работая
изо всех сил ногами и руками, подплыли мы к нему, чтобы за него
ухватиться. Наконец нам это удалось. Я возвысил голос до крика,
но на корабле по-прежнему царила тишина. Тогда мы стали взби-
раться вверх по канату, — я, как младший, впереди. Но, о ужас!
Что за зрелище представилось моим взорам, когда я взошел на па-
лубу! Весь пол был залит кровью, двадцать или тридцать трупов
в турецких одеждах лежали распростертые на полу; у грот-мачты
стоял богато одетый человек с ятаганом в руке, но лицо у него
было бледное и искаженное; воткнутым в лоб большим гвоздем
он был приколочен к мачте и тоже мертв. Испуг сковал мне ноги,
я не смел вздохнуть. Наконец наверх взобрался и мой спутник.
И его поверг в ужас вид палубы, где не было ничего живого, —