Упрощенная HTML-версия
27
носы и подбородки. Они подъезжали, сбегал швейцар и почти-
тельно открывал дверцу. Неизвестный поэт часто ездил в таких
экипажах. Сидела мать, женщина задумчивая, бледная, на козлах
вырисовывался круп кучера, на коленях у матери лежали цветы
или коробка конфект, мальчику было лет семь, любил он балет,
любил он лысые головы сидящих впереди и всеобщую натянутость
и нарядность. Он любил смотреть, как мама пудрится перед зеркалом,
перед тем как ехать в театр, как застёгивает обшитое блёстками
платье, как она открывает зеркальный створчатый шкаф и душит
платок. Он, одетый в белый костюм, обутый в белые лайковые
сапожки, ждал, когда мама окончит одеваться, расчешет его локоны
и поцелует.
1913 г. — Семья сидела за круглым столом, освещённая морозным,
красным солнцем. В соседней комнате топилась печь, и слышно
было, как дрова трещали. За окнами была устроена снежная гора,
и видно было, как дворовые дети неслись с высоты на санках.
После завтрака будущий неизвестный поэт пошёл с гувернёром
в банкирскую контору Копылова. Копылов издавал журнал «Старая
монета». У него в конторе стояли небольшие дубовые шкафики
с выдвижными полочками, обитыми синим бархатом, на бархате
лежали статеры Александра Македонского, тетрадрахмы Птоломеев,
золотые, серебряные динарии римских императоров, монеты Босфора
Киммерийского, монеты с изображениями: Клеопатры, Зенобии,
Иисуса, мифологических зверей, героев, храмов, треножников,
трирем, пальм; монеты всевозможных оттенков, всевозможных
размеров, государств — некогда сиявших, народов — некогда потря-
савших мир или завоеваниями, или искусствами, или героиче-
скими личностями, или коммерческими талантами, а теперь не
существующих. Гувернёр сидел на кожаном диване и читал газету,
мальчик рассматривал монеты. На улице темнело. Над прилавком
горела лампочка под зелёным колпаком. Здесь будущий неизвестный
поэт приучался к непостоянству всего существующего, к идее смерти,
к перенесению себя в иные страны и народности. Вот, взнесённая
шеей, голова Гелиоса, с полуоткрытым, как бы поющим ртом, застав-
ляющая забыть всё. Она, наверно, будет сопутствовать неизвестному