Упрощенная HTML-версия
26
Но что же случилось на Слоновой Тропе?
Косой мало что помнит. Он только помнит, что удавы его при-
держивали, пока слоны не появились совсем близко. Кролик внут-
ри него беспрерывно орал, что надо бороться с удавами, даже нахо-
дясь в желудке удава.
Смог ли он выскочить из него, когда слоны стали их топтать, он
не помнит, потому что потерял сознание еще до того, как первый
слон наступил на него.
Через две недели, в Сезон Больших Дождей, к нему вернулось
сознание, и он обнаружил себя лежащим недалеко от Слоновой Тро-
пы, куда он, по-видимому, был отброшен каким-нибудь брезгливым
хоботом слона.
Тело его в нескольких местах было оттоптано, и он уже стал
одноглазым, хотя не мог точно сказать — то ли слоны ему нечаянно
выдавили глаз, то ли позже, когда он лежал без сознания, этот глаз
у него выклевала какая-то птица. Почему-то этот вопрос сильно бес-
покоил Косого, хотя в его положении хватало других забот. Косому
почему-то хотелось, чтобы глаз его был растоптан ногами слонов,
а не выклеван какой-нибудь поганой птицей, принявшей его за
труп.
Мысль о том, что какая-то птица выклевала его глаз, словно зер-
но, почему-то не давала ему покоя, пока ощущение голода не стало
его вытеснять. Так прошло несколько дней, и вдруг на него села во-
рона, привлеченная его неподвижной позой. Ему удалось схватить
ворону, когда она села ему на голову с тем, чтобы выклюнуть его
единственный глаз. С тех пор он несколько месяцев неподвижно ле-
жал, уставившись в небо своим единственным глазом. За это время
ему удалось поймать несколько стервятников и ворон, соблазнен-
ных его трупным видом.
Так выжил Косой — к равнодушному удивлению других удавов
и к явному неудовольствию Великого Питона. Соплеменники его не
трогали, но относились к нему презрительно, потому что, как ска-
зал царь, удав, из которого говорит кролик, это не тот удав, который
им нужен.