Упрощенная HTML-версия
М О Е М У Д О Р О Г О М У Д Е Д У Ш К Е . . .
оттачивать каждое слово. Запомните мой наказ —шлифовать, шли-
фовать и шлифовать!»
Легко сказать — шлифовать! В том-то и беда, что мы, писатель-
ская молодежь, вечно торопимся, что мы норовим закончить нача-
тое произведение, как говорится, «стоя на одной ноге», не перево-
дя дыхания, не вдумываясь в каждый образ, не обрабатывая и не
шлифуя каждое слово так, как это делаете Вы.
Я знаю, милый дедушка, я чувствую, что моего «Стемпеню»
надо было бы перемыть в нескольких водах прежде, чем пустить
в свет божий. Конечно, из-под Вашего пера, дедушка, «Стемпеню»
вышел бы совершенно иным: Ваш «Стемпеню» имел бы совсем
другой облик. У Вас, дедушка, получился бы рассказ в рассказе, да
сверх рассказа рассказ, а потом уже и сам рассказ.
«Мне мало того, — говорите Вы в одном из своих писем, — что на
картине изображено хорошенькое личико; хочется еще жизненной
правды, ума, мысли, как у живого человека. Всякая картина, по-
мимо блесток стиля,
должна дать что-нибудь уму и сердцу
».
Но эта тайна, увы, открыта только Вам. Создать картину, кото-
рая имела бы два лица — лицевую сторону и изнанку, верх и под-
кладку, видимый образ и его скрытую сущность, — на это только
Вы, дедушка, способны, и никто другой в нашей литературе. Кто
посмеет сравнивать себя с Вами? Мы, молодежь, считаем себя удов-
летворенными, если произведение выходит из наших рук хотя бы
неискалеченным, с живыми чертами литературного творения.
Примите же, милый, дорогой дедушка, мой скромный дар —мой
первый роман. Да будет воля того, чье имя свято, чтобы Вы приня-
ли моего Стемпеню со всей благосклонностью и чтобы он доставил
Вам удовольствие, как Вы сами того желаете.
Ваш преданный внук
Автор.
Киев, 1886