Упрощенная HTML-версия
28
АРАП ПЕТРА ВЕЛИКОГО
на крыльцо, опираясь на плечо своего денщика. Сделалась сума-
тоха. Хозяин бросился на встречу Петра; слуги разбегались, как
одурелые, гости перетрусились, иные даже думали, как бы убрать-
ся поскорее домой. Вдруг в передней раздался громозвучный го-
лос Петра, все утихло, и царь вошел в сопровождении хозяина,
оторопелого от радости. «Здорово, господа», — сказал Петр с ве-
селым лицом. Все низко поклонились. Быстрые взоры царя оты-
скали в толпе молодую хозяйскую дочь; он подозвал ее. Наталья
Гавриловна приближилась довольно смело, но покраснев не толь-
ко по уши, а даже по плеча. «Ты час от часу хорошеешь, — сказал
ей государь и по своему обыкновению поцеловал ее в голову; по-
том, обратясь к гостям: — Что же? Я вам помешал. Вы обедали;
прошу садиться опять, а мне, Гаврила Афанасьевич, дай-ка анисо-
вой водки». Хозяин бросился к величавому дворецкому, выхватил
из рук у него поднос, сам наполнил золотую чарочку и подал ее
с поклоном государю. Петр, выпив, закусил кренделем и вторич-
но пригласил гостей продолжать обед. Все заняли свои прежние
места, кроме карлицы и барской барыни, которые не смели оста-
ваться за столом, удостоенным царским присутствием. Петр
сел подле хозяина и спросил себе щей. Государев денщик подал
ему деревянную ложку, оправленную слоновою костью, ножик
и вилку с зелеными костяными черенками, ибо Петр никогда
не употреблял другого прибора, кроме своего. Обед, за минуту
пред сим шумно оживленный веселием и говорливостию, про-
должался в тишине и принужденности. Хозяин, из почтения и
радости ничего не ел, гости также чинились и с благоговением
слушали, как государь по-немецки разговаривал с пленным шве-
дом о походе 1701 года. Дура Екимовна, несколько раз вопроша-
емая государем, отвечала с какою-то робкой холодностию, что
(замечу мимоходом) вовсе не доказывало природной ее глупо-
сти. Наконец обед кончился. Государь встал, за ним и все гости.
«Гаврила Афанасьевич! — сказал он хозяину: — Мне нужно с то-
бою поговорить наедине», — и, взяв его под руку, увел в гости-
ную и запер за собою дверь. Гости остались в столовой, шепо-
том толкуя об этом неожиданном посещении, и, опасаясь быть
нескромными, вскоре разъехались один за другим, не поблаго-
дарив хозяина за его хлеб-соль. Тесть его, дочь и сестра прово-
жали их тихонько до порогу и остались одни в столовой, ожи-
дая выхода государева.