Упрощенная HTML-версия
Предуведомление издателя
к первому изданию
Издатель не рискнул бы опубликовать эту книгу, не будь она про-
изведением искусства в полном смысле этого слова
—
слова, которое
в наши дни стало слишком расхожим. Однако он счёл, что добросо-
вестные критики и искушённые читатели, взяв в руки «Сто озорных
рассказов», вспомнятшироко известные прецеденты, оправдывающие
сие смелое предприятие, коего дерзость и чреватость опасностями
автор его полностью сознавал.
Тот, кому ещё дорога литература, не отречётся от королевы На-
варрской, Боккаччо, Рабле, Ариосто, Вервиля и Лафонтена
—
редких
для нового времени гениев, каждый из которых за вычетом сцены стоил
Мольера. Вместотого чтобыживописать чувства, большинство из них
воссоздавало эпоху: и потому, чем ближе тот час, когда литература
умрёт, тем больше мы ценим эти старые книги, позволяющие вдох-
нуть свежий аромат простодушия, пронизанные смехом, коего лишён
современный театр, называющие вещи своими именами, написанные
языком живым и терпким, прибегнуть к которому сейчас уже никто
не осмеливается даже в мыслях.
Понимание
—
вот чего ждёт рассказчик, который не то чтобы
считает себя наследником основоположников, но всего лишь идёт
по пути, уже пройденному и, казалось бы, закрытому прекрасными
гениями, пути, успех на котором стал как будто невозможен в тот
день, когда наш язык утратил свою первозданную наивность. Мог ли
Лафонтен написать «Влюблённую куртизанку» в стиле Ж.-Ж. Рус-
со? Издатель позаимствовал эту ремарку у автора, дабы оправдать
вышедшие из употребления обороты, используемые в этих рассказах:
ко всем препятствиям, мешавшим осуществлению своего замысла,
писатель добавил ещё и непопулярный стиль.