Упрощенная HTML-версия
Ч А С Т Ь П Е Р В А Я
22
в тоненьких золотых рамах, выточенных листьями, ко-
торых мухи усеяли черными точками, ковер перед дива-
ном с птицами, похожими на цветы, и цветами, похожими
на птиц, — вот всё почти убранство невзыскательного до-
мика, где жили мои старики. Девичья была набита моло-
дыми и немолодыми девушками в полосатых исподницах,
которым иногда Пульхерия Ивановна давала шить какие-
нибудь безделушки и заставляла чистить ягоды, но кото-
рые большею частию бегали на кухню и спали. Пульхе-
рия Ивановна почитала необходимостию держать их
в доме и строго смотрела за их нравственностью. Но,
к чрезвычайному ее удивлению, не проходило несколь-
ких месяцев, чтобы у которой-нибудь из ее девушек стан
не делался гораздо полнее обыкновенного; тем более это
казалось удивительно, что в доме почти никого не было
из холостых людей, выключая разве только комнатного
мальчика, который ходил в сером полуфраке, с босыми
ногами, и если не ел, то уж верно спал. Пульхерия Ива-
новна обыкновенно бранила виновную и наказывала стро-
го, чтобы вперед этого не было. На стеклах окон звенело
страшное множество мух, которых всех покрывал тол-
стый бас шмеля, иногда сопровождаемый пронзительны-
ми визжаниями ос; но как только подавали свечи, вся эта
ватага отправлялась на ночлег и покрывала черною ту-
чею весь потолок.