Упрощенная HTML-версия
23
Ч А С Т Ь П Е Р В А Я
так и рассыпается, так и расшаркивается, и уж наверно она его
тут вместо меня приняла! «Ну, говорю, как мы вышли, ты у меня
теперь тут не смей и подумать, понимаешь!» Смеется: «А вот как-то
ты теперь Семену Парфенычу отчет отдавать будешь?» Я, правда,
хотел было тогда же в воду, домой не заходя, да думаю: «Ведь уж
всё равно», — и как окаянный воротился домой.
— Эх! Ух! — кривился чиновник, и даже дрожь его пробирала, —
а ведь покойник не то что за десять тысяч, а за десять целковых на
тот свет сживывал, — кивнул он князю. Князь с любопытством рас-
сматривал Рогожина; казалось, тот был еще бледнее в эту минуту.
— «Сживывал»! —переговорил Рогожин. —Ты что знаешь? Тот-
час, —продолжал он князю, —про всё узнал, да и Залёжев каждому
встречному пошел болтать. Взял меня родитель, и наверху запер,
и целый час поучал. «Это я только, говорит, предуготовляю тебя,
а вот я с тобой еще на ночь попрощаться зайду». Что ж ты думаешь?
Поехал седой к Настасье Филипповне, земно ей кланялся, умолял и
плакал; вынесла она ему наконец коробку, шваркнула: «Вот, говорит,
тебе, старая борода, твои серьги, а они мне теперь в десять раз до-
роже ценой, коли из-под такой грозы их Парфен добывал. Кланяйся,
говорит, и благодари Парфена Семеныча». Ну, а я этой порой, по
матушкину благословению, у Сережки Протушина двадцать рублей
достал да во Псков по машине и отправился, да приехал-то в лихо-
радке; меня там святцами зачитывать старухи принялись, а я пьян
сижу, да пошел потом по кабакам на последние, да в бесчувствии
всю ночь на улице и провалялся, ан к утру горячка, а тем временем
за ночь еще собаки обгрызли. Насилу очнулся.
— Ну-с, ну-с, теперь запоет у нас Настасья Филипповна! — по-
тирая руки, хихикал чиновник, — теперь, сударь, что подвески!
Теперь мы такие подвески вознаградим…
— А то, что если ты хоть раз про Настасью Филипповну какое
слово молвишь, то, вот тебе Бог, тебя высеку, даром что ты с Лиха-
чевым ездил, — вскрикнул Рогожин, крепко схватив его за руку.
— А коли высечешь, значит, и не отвергнешь! Секи! Высек, и тем
самым запечатлел… А вот и приехали!