Упрощенная HTML-версия
Д ЕНЬ ПЕ РВЫЙ
20
вещей не научает и мудрецов переносить терпеливо мелкие и ред-
кие утраты, то великие бедствия делают даже недалеких людей рас-
судительными и равнодушными. Так как для большого количества
тел, которые, как сказано, каждый день и почти каждый час свози-
лись к каждой церкви, не хватало освященной для погребения зем-
ли, особливо если бы, по старому обычаю, всякому захотели отво-
дить особое место, то на кладбищах при церквах, где все было
переполнено, вырывали громадные ямы, куда сотнями клали при-
носимые трупы, нагромождая их рядами, как товар на корабле,
и слегка засыпая землей, пока не доходили до краев могилы.
Не передавая далее во всех подробностях бедствия, приключив-
шиеся в городе, скажу, что, если для него година была тяжелая, она
ни в чем не пощадила и пригородной области. Если оставить в сторо-
не замки (тот же город в уменьшенном виде), то в разбросанных по-
местьях и на полях жалкие и бедные крестьяне и их семьи умирали
без помощи медика и ухода прислуги по дорогам, на пашне и в домах,
днем и ночью безразлично, не как люди, а как животные. Вследствие
этого и у них, как у горожан, нравы разнуздались, и они перестали
заботиться о своем достоянии и делах; наоборот, будто каждый на-
ступивший день они чаяли смерти, они старались не уготовлять себе
будущие плоды от скота и земель и своих собственных трудов, а уни-
чтожать всяким способом то, что уже было добыто. Оттого ослы,
овцы и козы, свиньи и куры, даже преданнейшие человеку собаки,
изгнанные из жилья, плутали без запрета по полям, на которых хлеб
был заброшен, не только что не убран, но и не сжат. Имногие из них,
словно разумные, покормившись вдоволь в течение дня, на ночь воз-
вращались сытые, без понукания пастуха, в свои жилища.
Но, оставляя пригородную область и снова обращаясь к горо-
ду, можно ли сказать что-либо больше того, что по суровости Не-
ба, а быть может, и по людскому жестокосердию между мартом и
июлем — частью от силы чумного недуга, частью потому, что вследст-
вие страха, обуявшего здоровых, уход за больными был дурной и их
нужды не удовлетворялись, — в стенах города Флоренции умерло,