Упрощенная HTML-версия
Ф. М. Д О С Т О Е В С К И Й
16
благополучно висит на месте. Наконец я только сегод-
ня поутру догадался, в чем дело. Э! да ведь они от меня
удирают на дачу! Простите за тривиальное словцо, но
мне было не до высокого слога… потому что ведь всё,
что только ни было в Петербурге, или переехало, или
переезжало на дачу; потому что каждый почтенный гос-
подин солидной наружности, нанимавший извозчика,
на глаза мои, тотчас же обращался в почтенного отца
семейства, который после обыденных должностных за-
нятий отправляется налегке в недра своей фамилии,
на дачу; потому что у каждого прохожего был теперь
уже совершенно особый вид, который чуть-чуть не го-
ворил всякому встречному: «Мы, господа, здесь только
так, мимоходом, а вот через два часа мы уедем на дачу».
Отворялось ли окно, по которому побарабанили снача-
ла тоненькие, белые как сахар пальчики, и высовыва-
лась головка хорошенькой девушки, подзывавшей раз-
носчика с горшками цветов, — мне тотчас же, тут же
представлялось, что эти цветы только так покупают-
ся, то есть вовсе не для того, чтоб наслаждаться вес-
ной и цветами в душной городской квартире, а что вот
очень скоро все переедут на дачу и цветы с собою уве-
зут. Мало того, я уже сделал такие успехи в своем но-
вом, особенном роде открытий, что уже мог безоши-
бочно, по одному виду, обозначить, на какой кто даче
живет. Обитатели Каменного и Аптекарского островов
или Петергофской дороги отличались изученным изя-
ществом приемов, щегольскими летними костюмами и
прекрасными экипажами, в которых они приехали в го-
род. Жители Парголова и там, где подальше, с первого
взгляда «внушали» своим благоразумием и солидностью;