Упрощенная HTML-версия
Шишов переулок
11
на Будённого, по кличке Мокрый химик. Почему
у него такая обзовуха, никто не мог определить, —
российская загадка.
На другом конце переулка, прямо против дво-
ра аптеки доктора Пеля, на крепком табурете, вы-
несенном из дома, сидела ещё одна достопримеча-
тельность — Мара Косорылая. Эта древняя марушка
когда-то находилась на службе у криминального Ва-
силеостровского аристократа Графа Панельного и
дружила с его невестой, знаменитой островной кра-
савицей Нюськой Гопницей. Прославив шалавную
профессию в далёкие 20-е годы, она превратилась
в главную блюстительницу традиционных нравов
и обычаев древнего ремесла. Мара встречала и про-
вожала всех закоулочных жриц любви, комменти-
ровала вслух последние события «табора», у неё
закоулочные жильцы узнавали дневные новости,
а начинающие шкицы получали наставления.
— Ты что, Гашка, ищешь своего Мордобоя? — оста-
навливала она тощую шалавку, пытавшуюся выйти
на 7-ю линию в поисках своего сутенёра. — Вернись
назад, твой с утра ушёл базаровать на Андреевский.
Сегодня там перед праздником народ рублём трясет.
Поднадыбить чего сможет, коли не повяжут. Лучше
пивком похмелись в угловом рундуке, легче станет,
туда нынче с «Красной Баварии» свежее привезли.
Нафуфыренную Мурашку, шедшую на Большой
проспект промышлять, сопровождала воспомина
ниями: