Упрощенная HTML-версия
ГЛАВА ПЕРВАЯ
в
ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая
рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные
подполковники, штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни
душ крестьян, — словом, все те, которых называют господами средней руки.
В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слиш-
ком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так,
чтобы слишком молод. Въезд его не произвел в городе совершенно никакого
шума и не был сопровожден ничем особенным; только два русские мужика,
стоявшие у дверей кабака против гостиницы, сделали кое-какие замечания,
относившиеся, впрочем, более к экипажу, чем к сидевшему в нем. «Вишь ты, —
сказал один другому, — вон какое колесо! что ты думаешь, доедет то колесо,
если б случилось, в Москву или не доедет?» — «Доедет», — отвечал другой.
«А в Казань-то, я думаю, не доедет?» — «В Казань не доедет», — отвечал дру-
гой. Этим разговор и кончился. Да еще, когда бричка подъехала к гостинице,
встретился молодой человек в белых канифасовых панталонах, весьма узких
и коротких, во фраке с покушеньями на моду, из-под которого видна была
манишка, застегнутая тульскою булавкою с бронзовым пистолетом. Молодой
человек оборотился назад, посмотрел экипаж, придержал рукою картуз, чуть
не слетевший от ветра, и пошел своей дорогой.
Когда экипаж въехал на двор, господин был встречен трактирным слугою,
или половым, как их называют в русских трактирах, живым и вертлявым до
такой степени, что даже нельзя было рассмотреть, какое у него было лицо.
Он выбежал проворно, с салфеткой в руке, — весь длинный и в длинном де-
микотонном сюртуке со спинкою чуть не на самом затылке, встряхнул волоса-
ми и повел проворно господина вверх по всей деревянной галерее показывать
ниспосланный ему Богом покой. Покой был известного рода, ибо гостиница
была тоже известного рода, то есть именно такая, как бывают гостиницы в гу-
бернских городах, где за два рубля в сутки проезжающие получают покойную