Упрощенная HTML-версия
XIV
И. А. Некрасова
Труппа Мольера постоянно играла в театре, расположенном во дворце
Пале-Рояль, недалеко от Лувра. Театр был построен по личному указанию
кардинала Ришелье в 1630 году (дворец тогда назывался Пале-Кардиналь), но
оказался мал (всего 600 мест), и в 1637–1640 годах архитектор Жак Лемерсье
его перестроил с учетом пожеланий Ришелье, большого любителя театрального
искусства. (В период борьбы за «Тартюфа» Мольера не раз обвиняли, что он
позорит наследие великого кардинала.) Зрительный зал имел прямоугольную
форму, около 35 метров в длину и 17,5 метров в ширину. Места для публики
располагались амфитеатром из двадцати семи каменных ступеней (каждая
выше следующей на 10–14 сантиметров), на которых стояли деревянные си-
денья. Зрители, таким образом, сидели хоть и не очень удобно, но зато могли
видеть всю сцену. Этим зал в кардинальском дворце выгодно отличался от
других парижских театров, перестроенных из залов для игры в мяч, где партер*
был плоским, без подъема, а зрители в нем толпились стоя. Амфитеатр закан-
чивался портиком с тремя арочными проемами. На боковых стенах имелись
балконы для привилегированной публики, каждый в два яруса, с богатым
убранством и с позолотой. Предположительно этот зал вмещал до 1400 чело-
век. Самой неудобной частью театра был узкий и темный входной коридор,
через который зрителям приходилось буквально протискиваться, толкая друг
друга. Но привратнику так проще было преграждать путь тем, кто хотел про-
рваться в театр бесплатно (привратников в Пале-Рояле часто ранили, а порой
и убивали; эта театральная профессия в XVII веке являлась крайне опасной).
Сцена располагалась не по всей ширине зала; она, как писал современник,
«была в форме портика или же большой пониженной арки и поддерживалась
двумя прямыми кирпичными опорами, с внешней стороны их украшали
ионические пилястры, а с внутренней имелось по две ниши, где помещались
аллегорические статуи»**. Из зала на сцену вели пять ступеней. Был занавес,
который по традиции эпохи поднимали перед началом спектакля, однако не
опускали в антрактах.
Но когда Мольер в 1660 году получил это здание, оно пребывало в плачев-
ном виде, так как итальянский декоратор Джакомо Торелли, разместивший
в нем свои «машины» для оперно-балетных постановок, сцену фактически
сломал. Труппе пришлось вложить значительные средства, чтобы все от-
ремонтировать и достойно украсить. И хотя Пале-Рояль имел меньшую
вместимость, чем Бургундский отель — главный театр Парижа, где ставились
прежде всего трагедии, но по удобству и красоте безусловно превосходил все
другие залы. Не забудем, что Мольер был сыном королевского обойщика и
прекрасно разбирался в искусстве декорирования.
Успех третьей версии «Тартюфа» на сцене Пале-Рояля оказался неслыхан-
ным, сборы — рекордными. На первом спектакле они составили 2860 ливров
* Слово «партер», пришедшее к нам из французского языка, буквально означает «на зем-
ле»
(par terre)
.
** Цит. по:
Deierkauf-Holsboer S. W.
L’histoire de la mise en sce`ne dans le the?
atre fran
c
ais a` Paris
de 1600 a` 1673. Paris, 1960. Р. 29.
‹