Упрощенная HTML-версия
12
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
точек зрения в Сибири можно блаженствовать. Климат превос-
ходный; есть много замечательно богатых и хлебосольных куп-
цов; много чрезвычайно достаточных инородцев. Барышни цве-
тут розами и нравственны до последней крайности. Дичь летает
по улицам и сама натыкается на охотника. Шампанского выпи-
вается неестественно много. Икра удивительная. Урожай бывает
в иных местах сам-пятнадцать... Вообще земля благословенная.
Надо только уметь ею пользоваться. В Сибири умеют ею пользо-
ваться.
В одном из таких веселых и довольных собою городков, с са-
мым милейшим населением, воспоминание о котором останется
неизгладимым в моем сердце, встретил я Александра Петровича
Горянчикова, поселенца, родившегося вРоссиидворяниномипо-
мещиком, потом сделавшегося ссыльно-каторжным второго раз-
ряда за убийство жены своей и, по истечении определенного ему
законом десятилетнего термина каторги, смиренно и неслышно
доживавшего свой век в городке К. поселенцем. Он, собственно,
приписан был к одной подгородной волости, но жил в городе,
имея возможность добывать в нем хоть какое-нибудь пропита-
ние обучением детей. В сибирских городах часто встречаются
учителя из ссыльных поселенцев; ими не брезгают. Учат же они
преимущественно французскому языку, столь необходимому на
поприще жизни и о котором без них в отдаленных краях Сиби-
ри не имели бы и понятия. В первый раз я встретил Александра
Петровича в доме одного старинного, заслуженного и хлебо-
сольного чиновника, Ивана Иваныча Гвоздикова, у которого бы-
ло пять дочерей, разных лет, подававших прекрасные надежды.
Александр Петрович давал им уроки четыре раза в неделю, по
тридцати копеек серебром за урок. Наружность его меня заинте-
ресовала. Это был чрезвычайно бледный и худой человек, еще не-
старый, лет тридцати пяти, маленький и тщедушный. Одет был
всегда весьма чисто, по-европейски. Если вы с ним заговаривали,
то он смотрел на вас чрезвычайно пристально и внимательно,