Упрощенная HTML-версия
Д Е Н Ь Т Р Е Т И Й
33
тридцати трех, с которыми он дрался в армии, он не мог получить никаких
сведений. Мать говорила мне, что никогда не видела такого веселого пира,
на котором царила бы такая задушевная непринужденность. И я охотно
этому верю, так как у отца было прекрасное сердце и все его любили.
Отец мой, очень привязанный к Испании, никогда не оставил бы по соб-
ственной воле службу, если бы через два месяца после женитьбы не по-
лучил письма за подписью мэра города Буйона. Ему сообщали, что брат его
умер, не имея потомства, и оставил ему все состояние. Известие это оше-
ломило отца, и, по словам матери, он впал в такое оцепенение, что от него
нельзя было добиться ни слова. Наконец он раскрыл свою хронику, отыскал
в ней двенадцать человек, на счету которых больше всего было дуэлей в Мад-
риде, пригласил этих людей к себе и обратился к ним с такими словами:
— Дорогие товарищи по оружию, вы знаете, как часто я успокаивал
ваши сомнения, когда ваша честь была под угрозой. А нынче я сам вы-
нужден обратиться к вашему просвещенному совету, так как боюсь, что
мое собственное суждение может оказаться не вполне правильным, или,
верней, пристрастным. Вот письмо от буйонского мэра, свидетельство ко-
торого заслуживает доверия, хоть он и не дворянин. Скажите мне, повеле-
вает ли мне честь поселиться в замке моих предков или и дальше служить
королю дону Филиппу, который осыпал меня благодеяниями и в последнее
время возвел в чин бригадного генерала. Оставляю письмо на столе, а сам
ухожу. Через полчаса вернусь, чтоб узнать, как вы решите.
С этими словами отец мой вышел из комнаты. Когда он вернулся, на-
чалось голосование. Пять голосов было за то, чтоб остаться на службе, семь
за переселение в Арденнские горы. Отец безропотно подчинился решению
большинства.
Моя мать охотно осталась бы в Испании, но она так любила мужа, что
без малейшего сожаления согласилась покинуть родину. С этой минуты
единственным занятием отца и матери стали сборы в дорогу да наем кое-
каких людей, которые могли бы среди Арденнских гор напоминать об Ис-
пании. Хоть меня тогда не было на свете, однако отец мой, нисколько не
сомневаясь в моем появлении, подумал, что пора уже подыскать мне учите-
ля фехтования. С этой целью он обратился к Гарсиасу Иерро, искуснейше-
му мастеру фехтования во всем Мадриде. Этот юноша, наскучив тычками,
каждый день получаемыми на Пласа-де-ла-Себада, охотно согласился на
предложенные ему условия. Со своей стороны, моя мать, не желая пу-
скаться в дальний путь без духовника, выбрала Иньиго Велеса, богослова,
получившего образование в Куэнке, который должен был научить меня
основам католической религии и испанскому языку. Все эти меры были
приняты за полтора года до моего появления на свет.
Когда все уже было готово к отъезду, отец пошел проститься с королем и,
по обычаю, принятому при испанском дворе, преклонил одно колено, чтобы