Упрощенная HTML-версия
Р У К О П И С Ь , Н А Й Д Е Н Н А Я В С А РА Г О С Е
18
интерес к некоторым наукам, в частности о растениях, которые мы изу-
чали по трудам славного Аверроэса. Моя мать, убежденная, что нельзя
пренебрегать никакими средствами, способными рассеять скуку сераля,
относилась с сочувствием к нашим занятиям и, желая облегчить нам уче-
нье, выписала из Мекки святую женщину по имени Хазарета, что означает
святая из святых. Хазарета учила нас законам Пророка и преподавала нам
науки тем чистым и мелодичным языком, каким говорят теперь только по-
томки корейшитов. Мы не могли вдосталь ее наслушаться и скоро знали
наизусть почти весь Коран. Потом мать рассказала нам историю нашего
рода и передала множество сочинений, из которых одни были написаны
по-арабски, а другие по-испански.
Дорогой Альфонс, ты не поверишь, как нам стала противна ваша ре-
лигия, как возненавидели мы ее служителей. А с другой стороны, пре-
вратности и несчастия, выпавшие на долю тех, чья кровь текла в наших
жилах, необычайно заинтересовали нас. Мы восхищались то Саидом Го-
мелесом, претерпевшим мученья в застенках инквизиции, то его племян-
ником Леиссом, который долгие годы вел в горах жизнь дикую, мало чем
отличающуюся от жизни хищных животных. Подобные описания будили
в нас восхищение перед мужчинами, нам хотелось увидеть их, и часто мы
поднимались на террасу в саду, чтобы хоть издали взглянуть на моряков на
озере Голетта или правоверных, спешащих к источнику Хамам-Неф. Хоть
мы и не забыли уроков любезного Меджнуна, однако с тех пор больше им
не следовали. Я даже думала, что моя любовь к сестре совершенно погасла,
как вдруг новое событие доказало мне, что я ошибаюсь.
Однажды мать привела к нам некую принцессу из Тафилета, женщину
преклонных лет. Мы постарались принять ее как можно лучше. После
ее ухода мать объявила мне, что принцесса сватает меня за своего сына,
а сестра моя предназначена в жены одному из Гомелесов. Новость эта по-
разила нас как гром среди ясного неба. Первое время мы не могли вымол-
вить ни слова, потом горе разлуки так живо встало у нас перед глазами,
что мы предались самому жестокому отчаянию. Мы рвали на себе волосы
и оглашали сераль воплями. Наконец, когда проявления нашей горести до-
стигли грани безумия, мать, испуганная, обещала не выдавать нас насиль-
но и предоставила нам возможность либо остаться в девушках, либо выйти
за одного и того же мужчину. Эти заверения немного нас успокоили.
Вскоре после этого мать сказала нам, что говорила с главой нашего рода
и он согласился, чтоб мы вышли за одного и того же человека, но чтобы он
был из рода Гомелесов.
Мы ничего не ответили, но с каждым днем мысль иметь одного и того
же мужа все больше нам улыбалась. До тех пор мы ни разу не видели ни
старика, ни молодого мужчины, разве только на большом отдалении; но
поскольку молодые женщины казались нам привлекательнее старых, нам