Упрощенная HTML-версия
Р У К О П И С Ь , Н А Й Д Е Н Н А Я В С А РА Г О С Е
16
кастаньеты. Танец их напоминал болеро, зародившееся в Мурсии, и фоф-
фу, которую танцуют в Альгарве. Кто знает эти края, тот легко представит
себе его, однако никогда не сумеет постичь того очарования, которое при-
давали ему прелести обеих африканок, прикрытые прозрачными складка-
ми, сбегающими по их стройным станам.
Некоторое время я спокойно смотрел на восхитительных плясуний, но
в конце концов их движения, все более стремительные, оглушающий звук
мавританской музыки, чувства, возбужденные обильными яствами, — все
это, вместе взятое, ввергло меня в дотоле не изведанное волнение. Я про-
сто не знал, женщины это или какие-то коварные призраки. Я уже не
смел смотреть, не хотел видеть, закрыл глаза рукой и в то же мгновение
почувствовал, что теряю сознание.
Обе сестры подошли ко мне и взяли меня за руки. Эмина заботливо
осведомилась, как я себя чувствую, — я успокоил ее. А Зибельда спросила,
что это за медальон на груди моей, — наверно, портрет возлюбленной?
— Это талисман, полученный от матери. Я обещал никогда его не сни-
мать. В нем заключена частица Животворящего Креста.
Услышав это, Зибельда отступила и побледнела.
— Ты испугалась, — продолжал я. — А ведь креста боятся только злые
духи.
Эмина ответила за сестру:
— Сеньор кавалер, ты ведь знаешь, что мы мусульманки, и не дол-
жен удивляться огорченью, которое ты невольно причинил моей сестре.
Признаюсь, у меня тоже такое чувство: нам досадно, что ближайший наш
родственник принадлежит к христианскому вероисповеданию. Эти слова
удивляют тебя, но ведь твоя мать — из рода Гомелесов. Мы тоже принад-
лежим к этому роду, который ведет свое происхождение от Абенсеррагов...
Но сядем на этот диван, я расскажу тебе подробней...
Негритянки ушли. Эмина усадила меня в углу дивана и села рядом, по-
догнув под себя ноги. А Зибельда легла по другую сторону, облокотившись
на мою подушку, и мы были так близко друг от друга, что наши дыханья
смешивались. Эмина, казалось, минуту обдумывала; потом, бросив на меня
полный участия взгляд, взяла меня за руку и начала так:
— Я не хочу скрывать от тебя, милый Альфонс, что нас свел с тобой не
просто случай. Мы ждали тебя здесь, и если бы, движимый страхом, ты
выбрал другую дорогу, ты навсегда лишился бы нашего уважения.
— Ты мне льстишь, прекрасная Эмина, — возразил я. — Не понимаю,
отчего тебя так интересует моя храбрость.
— Нас очень интересует твоя особа, — продолжала мавританка, — но,
может быть, это покажется тебе менее лестным, когда ты узнаешь, что
ты — первый мужчина, которого мы встретили в жизни. Тебя удивляют
мои слова, и ты как будто сомневаешься в их правдивости. Я обещала