Упрощенная HTML-версия
31
ГЛАВА?II
им непомерную радость или подлинное огорчение. Так, по край-
ней мере, повествует в своих мемуарах человек, бывший участни-
ком большого числа этих побед и некоторых поражений.
Тревиль угадал слабую струнку своего повелителя и этому был
обязан неизменным, длительным расположением короля, кото-
рый не прославился постоянством в дружбе. Вызывающий вид,
с которым он проводил парадным маршем своих мушкетеров перед
кардиналом Арманом дю Плесси Ришелье, заставлял в гневе щети-
ниться седые усы его высокопреосвященства. Тревиль до тонкости
владел искусством войны того времени, когда приходилось жить
либо за счет врага, либо за счет своих соотечественников; солда-
ты его составляли легион сорвиголов, повиновавшихся только ему
одному.
Небрежно одетые, подвыпившие, исцарапанные, мушкетеры
короля или, вернее, мушкетеры г-на де Тревиля шатались по каба-
кам, по увеселительным местам и гульбищам, орали, покручивая
усы, бряцая шпагами и с наслаждением задирая телохранителей
кардинала, когда те встречались им на дороге. Затем из ножен
с тысячью прибауток выхватывалась шпага. Случалось, их убива-
ли, и они падали, убежденные, что будут оплаканы и отомщены;
чаще же случалось, что убивали они, уверенные, что им не дадут
сгнить в тюрьме: г-н де Тревиль, разумеется, вызволит их. Эти люди