Упрощенная HTML-версия
27
ГЛАВА?I
С тем же успехом он мог бы сказать и «двадцать тысяч», но его
удержала юношеская скромность.
Внезапно словно луч света сверкнул в мозгу хозяина, который
тщетно обыскивал все помещение.
— Письмо вовсе не потеряно! — сказал он.
— Что? — вскрикнул д’Артаньян.
— Нет. Оно похищено у вас.
— Но кем похищено?
— Вчерашним неизвестным дворянином. Он спускался в кухню,
где лежал ваш камзол. Он оставался там один. Бьюсь об заклад, что
это дело его рук!
— Вы думаете? — неуверенно произнес д’Артаньян.
Ведь ему лучше, чем кому-либо, было известно, что письмо это
могло иметь значение только для него самого, и он не представлял
себе, чтобы кто-нибудь мог на него польститься. Несомненно, что
никто из находившихся в гостинице проезжих, никто из слуг не
мог бы извлечь какие-либо выгоды из этого письма.
— Итак, вы сказали, что подозреваете этого наглого дворяни-
на? — переспросил д’Артаньян.
— Я говорю вам, что убежден в этом, — подтвердил хозяин. —
Когда я сказал ему, что вашей милости покровительствует госпо-
дин де Тревиль и что при вас даже письмо к этому достославному
вельможе, он явно забеспокоился, спросил меня, где находится это
письмо, и немедленно же сошел в кухню, где, как ему было извест-
но, лежал ваш камзол.
— Тогда похититель — он! — воскликнул д’Артаньян. —Я пожалуюсь
господину де Тревилю, а господин де Тревиль пожалуется королю!
Затем, с важностью вытащив из кармана два экю, он протянул
их хозяину, который, сняв шапку, проводил его до ворот. Тут он
вскочил на своего желто-рыжего коня, который без дальнейших
приключений довез его до Сент-Антуанских ворот города Парижа.
Там д’Артаньян продал коня за три экю — цена вполне приличная,
если учесть, что владелец основательно загнал его к концу путеше-
ствия. Поэтому барышник, которому д’Артаньян уступил коня за
вышеозначенную сумму, намекнул молодому человеку, что на такую
неслыханную цену он согласился, только прельстившись необы-
чайной мастью лошади.