Упрощенная HTML-версия
Книга?первая
29
Сирена и тритон победно дуют в трубы,
Чтоб дальше удалось пустить усилью их
Струю воды из труб — из раковин витых.
У маски изо рта с журчанием потока
Вода течет в бассейн, поставленный высоко,
И в нижний падает, уже как пелена,
И из него бежит, прозрачна и ясна.
Она звенит, поет, и ровен блеск зеркальный,
И эта пелена нам кажется хрустальной,
И наш восторг из ста восторгов состоит.
Когда же нет воды, когда фонтан закрыт,
Коралл и перламутр, ракушки, сталактиты,
Окаменелости, что струями омыты
И так причудливо сверкают и горят,
Становятся еще пленительней на взгляд.
Под аркой в глубине таинственного грота
Мы видим мраморы искуснейшей работы.
Там гений этих скал, над урною склонен,
В убежище своем вкушает долгий сон.
Из урны бьет поток, и, под уклон стекая,
Весь этот грот поит волна его живая.
Лишь в малой степени мой стих передает
Все то, чем славится дворец журчащих вод,
А прочих совершенств он, жалкий, не изложит.
Но ты, чья благодать мой дух усилить может,
Бог света и стихов, Феб, окрыли меня,
Ведь о тебе сейчас хочу поведать я.
Как солнце, утомясь, конец пути завидя,
Для отдыха от дел спускается к Фетиде,
Так и Людовик наш приходит в этот грот,
Чтоб сбросить хоть на миг тяжелый груз забот.
Когда б мой слабый дар был этого достоин,