Упрощенная HTML-версия
28
рода, выбранных из самых храбрых, и одел их в платье из грубой шерсти, в пла-
щи из простого камлота, чтобы они походили на купцов; но под палубой кораб-
ля они спрятали богатые одеяния из золотой парчи, шелка и пурпура, какие
приличествуют послам могучего государя. Когда судно вышло в открытое море,
кормчий спросил:
— Дорогой господин мой, куда держать нам путь?
— Друг, держи путь в Ирландию, прямо в гавань Вейзефорд.
Содрогнулся кормчий. Не знал разве Тристан, что со смерти Морольда ко-
роль Ирландии охотился за корнуэльскими судами, а пойманных моряков вешал
на рогатинах? Тем не менее кормчий послушался и доплыл до опасной страны.
Тристан начал с того, что уверил жителей Вейзефорда, будто его спутни-
ки — купцы из Англии, приехавшие сюда для мирной торговли. Но так как эти
странного вида купцы проводили день в благородных играх в тавлеи и шахматы
и, казалось, лучше умели справляться с игральными костями, чем отвешивать
пшеницу, то Тристан побоялся быть узнанным и не знал, как приняться за по-
иски. Однажды утром он услышал голос такой страшный, что можно было при-
нять его за крик злого духа. Никогда не слышал он зверя, который ревел бы так
ужасно и диковинно. Он подозвал женщину, проходившую в гавани:
— Скажи мне, красавица, чей это голос, который я слышал? Не скрой от
меня.
— Разумеется, господин мой, скажу вам без обмана. Это голос зверя, самого
страшного и гнусного, какой только существует на белом свете. Каждый день он
выходит из своей пещеры и становится у городских ворот. Никто не может ни
войти, ни выйти, пока не выдадут дракону девушку; схватив в свои когти, он по-
жирает ее быстрее, чем человек успевает прочесть «Отче наш».