Упрощенная HTML-версия
Х РОНИК А ВРЕМЕН К А РЛ А I X
24
— Эти господа — протестантская кавалерия? — сказал он.
— К тому же рейтары! — подхватил трактирщик. — Накажи их,
Мать Богородица! Только час здесь пробыли, а половину вещей
у меня переломали. Такие же бессовестные грабители, как и ко-
новод их, де Шатильон, чертов адмирал.
— До седых волос вы дожили, — ответил молодой человек, —
а ума не нажили. А вдруг вы говорите с протестантом и он от-
ветит вам здоровой затрещиной? — Говоря это, он постегивал
по своим сапогам из белой кожи хлыстом, которым он погонял
лошадь.
— Как!.. Что?.. Вы — гугенот?! Протестант, хотел я сказать, —
восклицал изумленный трактирщик.
Он отступил на шаг и осмотрел незнакомца с головы до ног,
словно ища в его костюме какого-нибудь признака, по которому
можно было бы различить, какую религию он исповедует. Этот
осмотр и открытое, смеющееся лицо молодого человека понемно-
гу его успокоили, и он снова начал, еще тише:
— Протестант в зеленом бархатном платье! Протестант в ис-
панских брыжах! Нет, это невозможно! Нет, барин, такого удаль-
ства не видать у еретиков, Пресвятая Мария! Камзол из тонкого
бархата — жирно будет для этих оборванцев!
Хлыст сейчас же свистнул и, ударив бедного трактирщика по
щеке, послужил как бы символом веры его собеседника.
— Болтун нахальный! Учись держать язык за зубами! Ну, веди
лошадь на конюшню, и чтоб всего там было ей вволю!
Трактирщик, опустив печально голову, повел лошадь в какой-
то сарай, ворча про себя проклятья и немецким, и французским
еретикам, и если бы молодой человек не пошел за ним следом по-
смотреть, какой уход будет за его лошадью, несомненно, бедное
животное в качестве еретического оставлено было бы на ночь
без корма.
Приезжий вошел в кухню и приветствовал собравшихся там,
грациозно приподняв большую широкополую шляпу, оттененную