Упрощенная HTML-версия
ЛОРД ДЖИМ
32
душ к святому месту, к обетованному спасению, к вечной жиз-
ни; карандаш, касаясь острием берега Сомали, лежал круглый
и неподвижный, словно голая мачта, всплывшая в заводи за-
щищенного дока.
«Как ровно идет судно», — с удивлением подумал Джим,
с какою-то благодарностью воспринимая великий покой моря и
неба. В такие минуты мысли его вращались в кругу доблестных
подвигов, он любил эти мечты и успех своих воображаемых до-
стижений. То было лучшее в жизни, тайная ее истина, скрытая
ее реальность. В этих мечтах была великолепная мужествен-
ность, очарование неуловимого, они проходили перед ним ге-
роической процессией, они увлекали его душу и опьяняли ее
божественным напитком — безграничной верой в самое себя.
Не было ничего, чему бы он не смог противостоять. Эта мысль
так ему понравилась, что он улыбнулся, беспечно глядя вперед;
оглянувшись, он увидел белую полосу кильватера, проведенную
по морю килем судна, — полосу такую же прямую, как черная
линия, проведенная карандашом на карте.
Ведра с золой ударялись о вентиляторы кочегарки, и этот
металлический стук напомнил ему, что близится конец его вах-
ты. Он вздохнул с удовольствием, но в то же время пожалел,
что приходится расставаться с этим невозмутимым спокойстви-
ем, поощряющим свободные дерзания его мыслей. Ему немнож-
ко хотелось спать, он ощущал приятную усталость во всем теле,
словно вся кровь его превратилась в теплое молоко. Шкипер
бесшумно поднялся на мостик; он был в пижаме, и широко
распахнутая куртка открывала голую грудь. Он еще не совсем
проснулся; лицо у него было красное, левый глаз полузакрыт,
правый, мутный, тупо вытаращен; свесив свою большую голову
над картой, он сонно чесал себе бок. Было что-то непристойное
в этом голом теле. Грудь его, мягкая и сильная, лоснилась, слов-
но он вспотел во сне, и из пор выступил жир. Он сделал какое-
то профессиональное замечание голосом хриплым и безжиз-
ненным, напоминающим скрежет пилы, врезающейся в доску;
складка его двойного подбородка свисала, как мешок, подвязан-
ный к челюсти; Джим вздрогнул и ответил очень почтительно;