Стр. 30 - Заготовка

Упрощенная HTML-версия

26
ЭЛИКСИРЫ САТАНЫ • ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
искусно и глубоко трактовал труднейшие вопросы, и даже про-
фессора духовной семинарии нередко пользовались его совета-
ми и поучениями; вдобавок, более чем это возможно ожидать от
монаха, он был и светски образованным человеком. Он свободно
и изящно говорил по-итальянски и по-французски, был обходи-
телен с людьми, и потому на него в былое время возлагали важ-
ные миссии. Когда я с ним познакомился, он был уже в преклон-
ном возрасте; белизна волос выдавала его годы, но в глазах еще
сверкал огонек молодости, а приветливая усмешка, блуждавшая
у него на устах, усиливала общее впечатление уравновешенности
и покоя. Изящество, каким отличалась его речь, было свойствен-
но также его походке и жестам, и даже обычно мешковатое мона-
шеское одеяние отлично прилегало к его статной фигуре. Не было
среди братии ни одного монаха, который не поступил бы в монас-
тырь по собственной воле, испытывая в этом глубокую духовную
потребность; но и того злосчастного, который постучался бы во
врата обители, надеясь тут спастись от окончательной погибели,
приор Леонард вскоре утешил бы: после краткого покаяния этот
брат обрел бы покой; примирившись с миром и отвратясь от его
суеты, он, еще в земной жизни, вскоре возвысился бы над земным.
Этот необычайный для монастырей жизненный уклад Леонард
усвоил в Италии, где и церковный культ, и все понимание рели-
гиозной жизни несравненно радостнее, чем в католической Гер-
мании. Как в архитектуре храмов Италии проступают античные
формы, так мистический сумрак христианства пронизывается
там могучим лучом, долетевшим к нам из радостных, животвор-
ных времен Античности и осиявшим веру нашу тем пречудным
блеском, который некогда озарял героев и богов.
Леонард меня полюбил и стал обучать итальянскому и фран-
цузскому языкам, но для моего развития были особенно полезны
книги, которые он постоянно давал мне, а также его беседы. По-
чти все свободное от семинарских занятий время я проводил в мо-
настыре капуцинов, чувствуя, как во мне непреодолимо крепнет