Упрощенная HTML-версия
ЧАСТЬ?ПЕРВАЯ
14
Рассказ Коменжа подтвердил заявление старшины; дело пахло
серьезным восстанием, а к нему не были подготовлены. Поэтому кар-
динал велел распустить в народе слух, что войска выстроены на на-
бережных и на Новом мосту только по случаю церемонии и сейчас
удалятся. Действительно, к четырем часам дня они все были стянуты
ко дворцу Пале-Рояль; поставили пост у заставы Сержантов, другой —
у Трехсот Слепых, третий — на холме Святого Рока. Во дворах и ниж-
них этажах дворца собрали швейцарцев и мушкетеров и стали ждать.
Вот в каком положении были дела, когда мы ввели читателя
в кабинет кардинала Мазарини, бывший прежде кабинетом Рише-
лье. Мы видели, в каком расположении духа был кардинал, прислу-
шиваясь к доносившемуся до него народному ропоту и к далеким
ружейным выстрелам.
Вдруг он поднял голову, нахмурив брови, как человек на что-то
решившийся, взглянул на огромные стенные часы, которые сейчас
должны были пробить десять, взял со стола бывший у него всегда
под руками золоченый свисток и свистнул два раза.
Бесшумно отворилась скрытая под стенной обивкой дверь; из
нее тихо вышел человек, одетый в черное, и стал за его креслом.
— Бернуин, — сказал кардинал, даже не оглянувшись, так как
знал, что на два свистка должен явиться камердинер, — что за муш-
кетеры дежурят во дворце?
— Черные мушкетеры, монсеньор.
— Какой роты?
— Господина де Тревиля.
— Есть кто-нибудь из офицеров этой роты в передней?
— Лейтенант д’Артаньян.
— Надежный, надеюсь?
— Да, монсеньор.
— Подай мне мушкетерский мундир и помоги одеться.
Камердинер вышел так же беззвучно, как вошел, и через минуту
вернулся с платьем.
В молчаливой задумчивости Мазарини стал снимать свое па-
радное облачение, которое надел, чтобы присутствовать на заседа-
нии парламента; затем натянул военный мундир, который он но-
сил с известной непринужденностью еще в итальянских походах.
Одевшись, он сказал: