Упрощенная HTML-версия
24
Л. Н. Толстой
давно все перестали смотреть как на человека, которого же-
нить можно. А я сам и подавно, и с тех пор мне так хорошо
стало, право.
Мне показалось, что он как-то неестественно-увлекательно
говорит это.
— Вот хорошо! тридцать шесть лет, уж и отжил, — сказала
Катя.
— Да еще как отжил, — продолжал он, — только сидеть
и хочется. А чтоб жениться, надо другое. Вот спросите-ка
у нее, — прибавил он, головой указывая на меня. — Вот этих
женить надо. А мы с вами будем на них радоваться.
В тоне его была затаенная грусть и напряженность, не
укрывшиеся от меня. Он помолчал немного; ни я, ни Катя ни-
чего не сказали.
— Ну представьте себе, — продолжал он, повернувшись на
стуле, — ежели бы я вдруг женился, каким-нибудь несчаст-
ным случаем, на семнадцатилетней девочке, хоть на Маш... на
Марье Александровне. Это прекрасный пример, я очень рад,
что это так выходит... и это самый лучший пример.
Я засмеялась и никак не понимала, чему он так рад и что
такое так выходит...
— Ну скажите по правде, руку на сердце, — сказал он, шут-
ливо обращаясь ко мне, — разве не было бы для вас несча-
стье соединить свою жизнь с человеком старым, отжившим,
который только сидеть хочет, тогда как у вас там бог знает что
бродит, чего хочется.
Мне неловко стало, я молчала, не зная, что ответить.
— Ведь я не делаю вам предложенья, — сказал он, сме-
ясь, — но по правде скажите, ведь не о таком муже вы мечта-
ете, когда по вечерам одни гуляете по аллее; и ведь это было
бы несчастье?
— Не несчастье... — начала я.