Упрощенная HTML-версия
Рассуждения
22
как раскат грома, а может, лучше сказать, что вся компания
разразилась смехом, как разражается плачем семейство,
когда видит, что глаза главы дома закрылись навеки.
Антония.
У тебя очень хорошие, живые сравнения.
Нанна.
При виде этих райских плодов руки всех муж-
чин и всех женщин, которые уже начали беседовать со
щеками, грудями, щелками, бедрами и винтами с тою же
непринужденностью, с какой руки воришек роются в кар-
манах ротозеев, позволяющих им очищать свои кошель-
ки, — так вот, все руки потянулись к корзине и стали раз-
бирать ее содержимое, как в день Сретенья прихожане
разбирают свечи, которые разбрасывают с порога церкви.
Антония.
И что же это были за плоды?
Нанна.
Стеклянные, из тех, что изготавливают в Вене-
ции, на острове Мурано, только эти были сделаны в фор-
ме х.., и у каждого было по два бубенца, больших, как
у тамбурина.
Антония.
Ха-ха-ха! Довольно, довольно, я поняла!
Нанна.
Та, которой достался самый длинный и толс-
тый, была не то что довольна — счастлива, а ее подруги
целовали каждая свой и при этом приговаривали: «С этой
штучкой нам не страшны плотские желания».
Антония.
Чтоб дьявол истребил все их семя!
Нанна.
Я держала себя как Простушка-Только-Что-Из-
Деревни, лишь искоса поглядывая на стеклянные плоды,
и была, наверное, похожа на кошку, которая не сводит глаз
со служанки, а сама тем временем пытается подцепить
лапкой кусок мяса, по забывчивости оставленный без
присмотра; но, если б не моя соседка, которая, взяв две
штуки, поделилась со мной, я бы, наверное, сама взя-
ла свой, чтобы не казаться совсем уж дурой. Короче го-
воря, среди всей этой болтовни и смеха поднялась из-
за стола настоятельница, за ней потянулись остальные,