Упрощенная HTML-версия
День?первый
15
Антония.
Для такой женщины, как ты, подобные непри-
ятности — все равно что небольшой зуд для человека, ко-
торый, придя вечером домой, может спустить перед огнем
штаны и с наслаждением почесаться. Настоящие неприят-
ности — это видеть, как все вокруг дорожает; настоящая
беда — это когда не хватает вина; настоящее горе — пла-
тить за квартиру, и совсем уже смерть — дважды в год ле-
читься примочками из гваякулы, но так и не избавиться от
волдырей, нарывов и болей. Поэтому я просто удивляюсь,
что ты можешь огорчаться из-за таких пустяков.
Нанна.
Что же тут удивительного?
Антония.
А то, что ты, родившаяся и выросшая в Риме,
никак не можешь сообразить, что делать с Пиппой, хотя
должна была бы разрешить все свои сомнения с закрыты-
ми глазами. Скажи, разве ты сама не была монахиней?
Нанна.
Была.
Антония.
А замужем?
Нанна.
Была и замужем.
Антония.
А разве ты не была куртизанкой?
Нанна.
Была, я и сейчас куртизанка.
Антония.
Так что же, из этих трех вещей ты не можешь
выбрать, которая лучше?
Нанна.
Видит Мадонна, не могу.
Антония.
Почему?
Нанна.
Потому что и монахини, и замужние жен-
щины, и куртизанки живут сейчас совсем не так, как
прежде.
Антония.
Ха-ха-ха! Жизнь всегда была точно такой, как
сейчас: люди и раньше то ели, то пили, то спали, то бодр-
ствовали, то ходили, то стояли, и женщины всегда п
и
са-
ли через щелку. Расскажи мне, как жили монахини, за-
мужние и куртизанки в твое время, и, клянусь семью
церквами, которые я по обету должна посетить во время
?