Упрощенная HTML-версия
35
Рассуждение первое
все разнузданные и любострастные ухватки, мерзкие позы, невидан-
ные выверты, в коих жена даже превосходила мужа, предаваясь сему
занятию с чрезвычайным пылом; наглядевшись на все это, наш дво-
рянин ушел и назавтра отнесся к другу своему со следующими слова-
ми: «Эта женщина станет моею тотчас, как только супруг ее отбудет
в какое-нибудь путешествие, ибо она не совладает с той пылкостью,
какую подарили ей природа и любовное искусство, но непременно за-
хочет излить ее на другого мужчину; тут-то мою настойчивость и бу-
дет ждать сладкая награда».
Знавал я и другого бравого кавалера, который, влюбившись в кра-
сивую и благородную даму и зная, что она, с ведома и дозволения
мужа, держит у себя в туалетной книгу Аретино, тотчас же с уверен-
ностью предрек, что добьется ее милостей; он служил даме терпеливо,
долго и преданно; наконец овладел ею и убедился, что у любовницы
его были отменные учителя и наставники, во главе коих, однако, на-
звал он не людей, но госпожу Природу. Впрочем, как поведала ему
позже красавица, книга Аретино и долгие упражнения также немало
способствовали ее искусству.
Можно прочесть рассказ о знаменитой куртизанке из Древнего
Рима по имени Элефантина, которая придумала и описала такие спо-
собы любви, что и самому Аретино за нею не угнаться; многие знатные
дамы, даже и принцессы, склонные к распутству, изучали сию распре-
красную книгу, словно Библию. Вспомним также об известнейшей
сирийской блуднице, прозванной «дюжина вывертов» за то, что она
изобрела двенадцать изощреннейших способов доставлять мужчине
порочное и жгучее наслаждение.
Гелиогабал за большие деньги и ценные дары нанимал и содержал
мужчин и женщин, способных замыслить и показать такие новые
ухищрения, которые разожгли бы его чувственность. Да и многие
другие властители поступали точно так же.
Недавно папа Сикст приказал повесить в Риме одного из секрета-
рей кардинала д’Эсте, по имени Капелла, вменив ему в вину множе-
ство преступлений, из коих главным было написание книги с весьма
живописными картинками, изображающими некое знатное лицо,
мною не называемое из почтения к сану его, и не менее знатную даму
из первых римских красавиц; оба они представлены там в натураль-
нейшем виде.