Упрощенная HTML-версия
27
Книга вторая
воспротивится и пренебрежет ею, тотчас обращает в камень, в ба-
рана, в любое животное или же совсем уничтожает. Я в трепете ду-
маю, как тебе следует остерегаться. Она непрестанно ярится, а ты
по возрасту и красоте ей подходишь. — Так Биррена со мной взвол-
нованно беседовала.
6. Я же, в крайнем любопытстве, лишь только услышал давно
желанное слово «магическое искусство», как, вместо того чтобы
избегать козней Памфилы, всею душой стал стремиться предаться
за любую цену ее руководительству, готовый стремглав броситься
в бездну. Вне себя от нетерпения я вырываюсь из рук Биррены, как
из оков, и, наскоро сказав: — Прости! — лечу с быстротой к Мило-
нову дому. Ускоряя шаги, как безумный: — Действуй! — говорю сам
себе, — Луций, не зевай и держись! Вот желанный тобою случай: те-
перь можешь насытиться давно ожидаемыми чудесными сказками!
Отбрось детские страхи, нужно осторожно обделать дело, воздер-
жись от объятий твоей хозяйки и считай священным ложе честного
Милона! Но надо усиленно постараться насчет служанки Фотиды.
Она ведь и лицом привлекательна, и нравом резва, и на язык очень
остра. Вчера вечером, когда ты падал от сна, как обязательно про-
водила она тебя в спальню, уложила ласково на постель, хорошо и
любовно укрыла и, поцеловав тебя в лоб, с неохотой ушла, опять про-
сунула голову, наконец удалилась, сколько раз оборачиваясь! Что ж,
принимаю примету: будь что будет, попытаю счастье с Фотидой!
7. Так рассуждая, достиг я дверей Милона, укрепившись в сво-
ем решении. Но не нахожу дома ни Милона, ни его жены, только
дорогую мою Фотиду. Она тушила в кастрюльке фаршированные
кишки и куски мяса. Даже издали носом слышу я вкуснейший за-
пах. Сама она, опрятно одетая в полотняную тунику, высоко, не-
много под самые груди, красным поясом опоясанная, цветущими
ручками размешивала стряпню в горшке; она плавными кругами
вздрагивала, всем членам передавалось движение, заметно бедра
трепетали, гибкая спина заметно встряхивалась и волнилась пре-
лестно. Пораженный этим зрелищем, я остолбенел и стою, удивляясь;