Упрощенная HTML-версия
КАРЬЕРА БОРИСА
21
а во-вторых, от княженецких вотчин, которые оставались в ру-
ках у князей.
Местничество — очень известный обычай Древней Руси. Так
повелось, что во всяком деле и во всяком собрании люди счита-
лись «породою» и «отечеством» и размещались не по заслугам
и таланту, а по знатности. Обычай господствовал над умами на-
столько, что его признавали решительно все: и бояре, и госу-
дарь, и все прочие люди. Знали, что «за службу жалует государь
поместьем и деньгами, а не отечеством», а потому и терпели, что
люди высокой породы властно шли по отечеству всюду на пер-
вые места, ссорились из-за этих мест и не искали воли и ласки
великого государя для их занятия. Государи могли устранить от-
дельных неугодных им лиц, даже погубить их в своей опале; они
могли «выносить» наверх своих личных любимцев. Но они не
могли устранить всю среду княжеской аристократии от прави-
тельственного первенства и не могли править без этой среды го-
сударством. Надобно было изобрести какую-нибудь общую меру
против княжеской аристократии, чтобы освободить монарха и
его правительство от сотрудничества такой неблагонадежной
помощницы. Необходимость подобной меры для успехов мос-
ковского самодержавия представляется вполне ясно.
Менее ясен вопрос о так называемых княженецких вотчи-
нах. Оставленные Москвою во владении своих прежних де-
ржавных обладателей, они все-таки заботили московских госу-
дарей и возбуждали их подозрительное внимание. От времени
Ивана III и до конца XVI столетия идут ограничительные рас-
поряжения о таких вотчинах: княжатам запрещается продавать
их земли кому бы то ни было без ведома великого князя; иногда
определенно ограничивается круг лиц, могущих наследовать
и приобретать такие вотчины; иногда правительство прибе-
гает к конфискации таких вотчин. Словом, Москва не спуска-
ет глаз с княженецкого землевладения; зато и княжата, когда
возросло их влияние на дела в малолетство Грозного, прежде
всего хватаются за свои княженецкие вотчины. Грозный жалу-
ется, что при нем они возвратили себе «грады и села», взятые
у княжат его дедом, и разрешили свободное обращение кня-
жеских вотчин, запрещенных к продаже и отчуждению москов-
скими государями до Грозного. Чем именно вызывалось такое
ревнивое внимание власти к княжескому землевладению, из
документов не видно: распоряжения давались без явных мо-
тивов. Можно только догадываться, что крупные вотчины ле-
жали в основе экономической силы княжат, и правительство
могло опасаться этой силы ввиду явной оппозиции княжат-
владельцев. Кроме того, в своих владениях княжата, вековые