Упрощенная HTML-версия
32
Б
ы ло
, да и не было ничего — жили три брата. Вспахали они трех-
дневное поле и засеяли. Один — по ту сторону, другой — по эту,
а третий — посередке. Взошла нива, такая — лучше и быть не
может! Колышется, волнуется, что море, и сердца пахарей волнуются,
бьются радостью. Как вдруг потемнело все небо, сгрудились тучи, по-
шел град. Края поля спаслись, а середку всю побило, все зерно в зем-
лю втоптало.
Пришел пахарь, увидел погубленную свою ниву, оборвалось у него
сердце. Ничего не сказал пахарь, вздохнул только, взял свой серп и
пошел искать счастья в другом месте.
Шел, шел, пришел к одному богачу. У богача поле в сто дней ра-
боты.
Сказал пахарь богачу:
— Что дашь, если сожну тебе весь этот хлеб в один день?
— Половину урожая отдам, — говорит тот.
Пошел наш пахарь, до полудня крутил солому для увязки снопов.
В полдень взял серп и пошел жать. Жнет и ставит снопы, жнет и ста-
вит, целый день жал, весь урожай со стодневного поля снял и увязал,
только один сноп увязать осталось, как пошло солнце на закат.
Встал пахарь, снял шапку и стал просить солнце:
— Не закатывайся, подожди чуточку, вот только один сноп увяжу.
Не вняло солнце мольбе пахаря, закатилось. Увязал пахарь и этот
последний сноп, и пришел хозяин. Удивился он, что сжат весь хлеб,
и говорит:
— Что ж, давай делить, как уговорились.