Упрощенная HTML-версия
31
На теплом мшистом камне стало как-то тесно и неуютно. Оба
удава подумали, что хорошо бы избавиться друг от друга как от
опасных свидетелей, но оба не решались нападать. Молодой — пото-
му что боялся, что ему не хватит опыта, а старый боялся, что ему не
хватит сил и проворства.
— Нехорошо все это получилось, — прошипел юный удав, — по-
жалуй, мне придется донести Великому Питону о том, что ты здесь
наболтал.
— Не надо, — попросил Косой, — ты ведь знаешь, как он меня не
любит…
— А если обнаружится? — возразил юный удав.
— Будем надеяться, что никто не узнает, — ответил Косой.
— Тебе хорошо, — сказал юный удав, — ты свое отжил, а у меня
все впереди… Нет, я, пожалуй, донесу…
— Но ведь тогда и ты пострадаешь!
— Это почему же?
— Если я начал проговариваться, ты ведь должен был дать
отпор, — напомнил Косой о старом обычае, принятом среди уда-
вов.
В самом деле, подумал юный удав, есть такой обычай. Он был
в растерянности. Он никак не мог понять, что ему выгодней: донес-
ти или не донести.
— А если обнаружится? — сказал он задумчиво. — Ну ладно,
промолчу… А что ты мне дашь за это?
— Что я могу дать, — вздохнул Косой, — я старый инвалид…
Если тебе придется туго с кроликами, притворись мертвым, и рано
или поздно тебе на голову сядет ворона…
— Да на черта мне твоя ворона! — возмутился юный удав. —
Я, слава Богу, имею регулярного кролика.
— Не говори, — отвечал Косой, — в жизни всякое бывает…
— У нее, наверное, и мясо жесткое? — неожиданно спросил
юный удав.
— Мясо жестковатое, — согласился Косой, — но в трудное время
это все-таки лучше, чем ничего.